Психологическая помощь онкологическим больным | Онкологический центр Anadolu в Турции

Если рак был обнаружен на ранних стадиях развития, его излечение гарантируется более чем в 90% случаев. Более поздние стадии хуже поддаются лечению, но все же тоже имеют шанс на полную ремиссию. Большое значение имеет психоэмоциональное состояние больного, его готовность к длительному лечению, иногда болезненному, его побочным проявлениям и осложнениям. Если пациент сдается, болезнь быстро поражает организм, а эффективность оздоровительных мероприятий резко снижается. В нашем центре мы оказываем психологическую помощь онкологическим больным.

Негативная эмоциональная реакция провоцируется не столько самим заболеванием, сколько неправильным отношением к ней у самого больного. Пребывание в состоянии постоянного стресса подавляет иммунную защиту организма, что в итоге способствует прогрессированию ракового процесса. Поэтому действенность терапии зависит от правильно подобранных методов лечения, медпрепаратов, и системы ухода за пациентом, включающей работу психолога и поддержку семьи.

Цели психологической поддержки онкологических больных:

• улучшение эмоционального состояния;
• формирование и поддержание мотивации к выздоровлению и лечению;
• обучение методикам борьбы со страхом и стрессом;
• повышение качества жизни заболевшего человека и членов его семьи;
• создания условий для полноценного психологического восстановления и улучшения общего самочувствия;
• помощь в преодолении конфликтов и трудностей в общении с медицинским персоналом, близкими и родными, друзьями, рабочим коллективом;
• оказание поддержки в преодолении страхов и тревожного состояния.

Американскими учеными проводились исследования по влиянию внутренних психологических резервов на поднятие эффективности осуществляемого лечения рака. Практика показала, что положительный эмоциональный настрой увеличивает шансы на выздоровление при 2-й и 3-й стадии на 55%, при 4-й – на 25%.

Психологическая поддержка пациента больного раком

Когда человек в первый раз слышит свой диагноз, он испытывает сильный стресс, включающий переживания за близких, детей, родителей, страх перед смертью, выраженную тревогу за свое здоровье. Многие даже видят картины смерти или болезненных процедур. Это приводит их к глубокой депрессии и чувству отчаяния, а иногда и к попыткам самоубийства.

Такое поведение обусловлено убеждением, что рак – это синоним смертного приговора, что на самом деле далеко не так. Пациенты не осознают, что своим негативным отношением только мешают эффективному лечению болезни. Организм, ослабленный действием химиотерапии, радиационного облучения и хирургического вмешательства дополнительно получает нагрузку в виде тревоги и страха. Это чревато не только психологическими проявлениями, но и большим напряжением мышечных волокон, невозможностью расслабиться, повышением артериального давления, нарушением режима сна и потерей аппетита.

В таком случае крайне необходима психологическая поддержка пациентов их родными и, конечно же, квалифицированным психотерапевтом.

Доктор помогает в формировании адекватного отношения к заболеванию, снижению напряженности, уровня тревоги, преодолении страхов, поиске внутренних ресурсов для борьбы с раком.

Психологи рекомендуют своим пациентам больше разговаривать с близкими людьми, делиться с ними переживаниями, проблемами и ни в коем случае не замыкаться в себе.

Одним из главных аспектов психологической помощи больному раком является обращение его внимания на необходимость отвлекаться от лечебного процесса и постоянных мыслей о нем. Человеку следует найти интересные занятия, чаще бывать на свежем воздухе, находить способы повышения настроения.

При оказании психологической поддержки пациенту больному онкологией, и его родственникам специалист в первую очередь должен установить с ними доверительный контакт. Только так рекомендации и внушающее воздействие будут восприняты как помощь и произведут положительный эффект.

При оказании психологической помощи онкологическим больным, важно максимально расширить круг общения больного и перечень его занятий. Хороший эффект будет оказывать обращение к духовной сфере, изучение принципов рационального мышления, внимательное отношение к этическим ценностям. Эти составляющие способствуют правильному и спокойному восприятию сложившейся ситуации и возможному исходу лечения.

Особую осторожность следует проявлять в общении с пациентом, которому был поставлен неутешительный диагноз. Зачастую, чтобы улучшить его самочувствие достаточно просто внимательно выслушать то, что он хочет сказать и поддержать его в переживаниях.

Материал подготовлен по согласованию с врачами клиники «Анадолу».

Психологическая помощь — Республиканский онкологический диспансер

В современном мире каждый второй не понаслышке знаком с онкологическими заболеваниями — если это не касается самого человека, то возможно задело кого-то из его близкого окружения или знакомых, друзей.

Традиционно онкологическая патология относится к сфере одной из наиболее психотравмирующих. Шокирующий диагноз рака, необходимость обращения в специализированные медицинские учреждения, трудности общения с окружающими становятся для многих пациентов преградой на пути к восстановлению здоровья или компенсации болезни.

Успешность лечения любого заболевания напрямую связана с психологическим состоянием человека. Тем более это исключительно важно, когда речь идет о тяжелой и длительной болезни, вынуждающей проходить сложное и, подчас, тяжелое лечение, требующее огромных душевных и физических сил. В это время человек нуждается в помощи и поддержке со стороны.

Как правило, подобную помощь готовы оказать наши родные и близкие люди, но, к сожалению, сила болезни порой велика и даже их энергии может не хватать. Более того, зачастую родственники также нуждаются в поддержке специалистов.

Выходом из подобной ситуации может стать обращение за помощью к профессиональному психологу.

Симптомы, свидетельствующие о том, что человеку, у которого обнаружили рак, срочно требуется психологическая помощь:

• повышенная утомляемость, которая не проходит после продолжительного отдыха в комфортных условиях
• бессонница, кошмарные сновидения и другие проблемы со сном
• отсутствие аппетита, трудности с пищеварительной системой и потеря вкуса
• немотивированная тревога, паника и страх, которые возникают без каких-либо видимых на то оснований
• ощущение полной беспомощности и тщетности своих усилий по спасению собственного здоровья
• уныние или тоска, не позволяющие сосредоточиться и мешающие концентрировать внимание
• слишком быстрая потеря веса, являющаяся одним из признаков наступления тяжелой депрессии

Родственники онкобольных испытывают не менее сильные эмоциональные и психологические реакции. Но переживания, боль и стресс, исходящие от близких людей, всегда передаются пациентам, поэтому очень важно, чтобы из семьи исходила только поддержка и вера в выздоровление. Именно поэтому родственникам больных также необходима помощь – как в плане обучения правильной поддержке пациента, так и для преодоления собственных страхов и переживаний. 

Медицинский психолог не является врачом, не выписывает лекарства и не ставит диагноз, психологическая помощь носит консультативный характер. Лечение — сфера деятельности врачей, но в тяжелом эмоциональном состоянии, депрессии, связанной с обнаруженной болезнью у кого бы то ни было — родственник, член семьи или знакомый, психологическая помощь при онкологии — это компетенция психологов и психотерапевтов. В нашем диспансере работает служба психологической помощи – психологическое сопровождение больных и их родственников на всех этапах диагностики и лечения.

Вы имеете возможность обратиться к нашему специалисту, записавшись в регистратуре поликлинического отделения диспансера.

Телефоны для записи:

(8142)  76-42-30

ПСИХОЛОГИЧЕСКАЯ ПОМОЩЬ ОНКОЛОГИЧЕСКИМ БОЛЬНЫМ

 

Рекомендации пациенту

Вы узнали о том, что у Вас или у близкого Вам человека обнаружена онкологическая патология и поставлен диагноз, который нарушает Ваши планы, вселяет тревогу и неуверенность… Не поддавайтесь этим чувствам, ведь сейчас Вам особенно нужны все Ваши душевные силы, ясный ум и воля для борьбы с возникшей опасностью.

Правило №1. Cначала было слово

Прежде всего, подумайте о том, с кем обсудить, с кем поделиться этой проблемой. Нельзя носить эту информацию в себе. Многократно обдумывая и взвешивая тревожные факты, человек всегда невольно усугубляет свою реакцию на них, «запугивает» себя. В старину говорили: «Что высказано – то улетело». Это очень точное психологическое наблюдение. Поэтому в первую очередь Вам нужен собеседник (телефон психологической помощи – 8–800–100–0191. Звонок по России – бесплатный, консультация круглосуточно).

Правило №2. Выбор собеседника

Выбирайте его тщательно. Опасайтесь тех, кто любит поахать над чужими трудностями, да еще подлить масла в огонь, начав рассказывать Вам множество печальных примеров, которые к Вам, как Вы понимаете, совершенно не относятся! Вам нужен разумный и деятельный собеседник, которым, в первую очередь, может стать Ваш врач или психолог.

Близкие люди. Среди близких людей Вам тоже необходимы собеседники. И здесь, прежде всего, важны не знания и даже не организаторские способности (хотя потом, возможно, Вам будет важно иметь в ближнем кругу человека мобильного, активного, готового практически помочь в решении текущих вопросов). В первую очередь, поговорите с теми, кому Вы действительно дороги, кто к Вам привязан. Почувствуйте, как они переживают за Вас, ведь наши близкие часто переживают даже по поводу обычной простуды, и Вы знаете, что их страх – это не характеристика опасности болезни, а просто выражение их любви и заботы. Вам важно понять, что Вы им нужны. Пусть это будет стимулом забыть на время о работе, домашних хлопотах и четко выполнить предписания врача.

Врач. Тщательно расспросите своего врача, какие действия Вам нужно предпринять. Возможно, он приведет Вам реальную статистику по вашему виду заболевания – а ведь на самом деле, что бы ни говорили порой «бабушки на лавочке», онкология на сегодня имеет несколько десятков диагнозов, которые признаны во всем мире (и в России тоже) 100% излечимыми. Возможно, что и речь пока идет не о диагнозе, а только о первом подозрении, которое требует дополнительных анализов и проверки.

Правило №3. Фактор времени

В онкологии, как и в любой области медицины, время является важным фактором, и здесь важно не тянуть и не мучить себя сомнениями – разве это мне надо? – сделать все дополнительные действия быстро, четко и своевременно. Врачи часто торопят Вас не потому, что все уже плохо, а как раз потому, что именно сейчас они видят хорошие перспективы лечения. Кроме того, ученые разрабатывают стандарты диагностики и лечения исключительно для достижения положительного исхода. Онкологический диагноз не всегда означает путь к хроническому, рецидивирующему заболеванию, часто нужно просто потратить на лечение определенное время. Но это время обычно весьма существенно, речь может идти о нескольких месяцах, а отсюда …

Правило №4. Вы полноправный и активный участник процесса лечения

Вам, прежде всего, необходимо собрать силы, проанализировать свои ресурсы. Мы говорим, в первую очередь о психологических ресурсах. В книге А.И.Солженицына «Раковый корпус» главный герой, прототипом которого был сам автор, во время лечения внушает каждой раковой клеточке, что они уничтожаются, что им больше не быть. К опыту писателя, возможно, стоит прислушаться: будучи госпитализирован с самым тяжелым диагнозом, не имея возможности пройти полноценное лечение, он в том числе и силой своей убежденности настолько преодолел болезнь, что она не дала рецидивов на протяжение всей жизни – а ведь А.И.Солженицыну далеко 80 лет.

Правило №5. Учитесь властвовать собой

Психологи считают, что очень опасно принимать болезнь как составную часть себя, «впускать» ее в свою жизнь. Если учесть природу онкологического заболевания, наш организм уже совершил ошибку, приняв клетки, подлежащие умиранию, за новые и ценные элементы своей структуры, которые он активно питает и растит (именно на этом «сбое» построено распространение опухолевых клеток). Поэтому наша психика должна быть активно настроена на отторжение болезни, отторжение опухоли. Не считайте, что эта проблема вошла в вашу жизнь навсегда. Подумайте о том, что будет после этапа лечения, – поверьте, что такое время наступит, – подумайте, к чему Вы хотите прийти, чего добиться. Побеждает верующий – об этом надо помнить всегда и везде, и не только в болезни.

Правило №6. Контроль ситуации

Еще один важный ресурс – организационный. Отнеситесь по-деловому к планам своего лечения. Определите, на базе какого лечебного учреждения Вы будете его проходить, выясните, какими дополнительными возможностями и социальными льготами Вы обладаете (много справочной информации содержится непосредственно на нашем сайте). И, конечно, посоветуйтесь, кто может Вам помочь практически.

Правило №7. Действую, борюсь, живу

Может случиться, что на первых порах у Вас будет недостаточно информации о дальнейших перспективах и возможностях. Поэтому Ваши действия – дополнительные консультации и диагностика. Часто первые слова о подозрении на онкологическое заболевание может Вам сказать терапевт или врач УЗИ, а не все врачи этих специальностей в полном объеме знакомы со сложными случаями, когда замеченный ими повод для сомнений может быть похож на опухоль, но совсем ею не являться. Не бросайтесь к экстрасенсам, астрологам и народным целителям и т.п. – Вас, скорее всего, обманут.

Найдите квалифицированного врача, лучше в специализированном онкологическом учреждении, и не пожалейте времени и сил на тщательную проверку всех сомнений. Наш сайт также дает рекомендации, какие больницы и онкологические диспансеры в Вашем городе являются лучшими экспертами по этим вопросам. Узнайте от них новую информацию, продумайте все аспекты дальнейших шагов. Доверяйте врачу – онкологу, в онкологических отделениях и больницах работают квалифицированные специалисты. Эта специализация требует научного мышления, большого опыта и сострадания. Ежегодно в мире появляются новейшие технологии лечения, по которым наши врачи-онкологи проходят специальные курсы обучения, поэтому их знания сейчас – важный ресурс для Вас!. Боритесь вместе с врачами.

Жизнь. Иногда во время болезни нам кажется, что она отделила нас от привычного круга людей, забот, интересов, и тем самым сделала нас одинокими. Жизнь представляется поделенной на время

«до» и «после» диагноза. Но часто такими одинокими мы делаем себя сами. Ищите тех, кто может оказать Вам помощь, и Вы увидите, что таких людей много. Сохраняйте «ясную голову», не передоверяйте свою судьбу ни смутным страхам, ни назойливым «кудесникам». Ведь это Ваша жизнь, она у Вас есть, она продолжается, и, хотя с Вами рядом целая армия врачей, целые батареи лекарств, целые легионы изобретений современной науки – полководец этой армии именно Вы.

Найти ответы

А найти все эти ресурсы возможно: для этого создан наш сайт. Задайте здесь свои вопросы, познакомьтесь с примерами успешного лечения, с цифрами положительной статистики, узнайте больше о достижениях медицины. Ваши «соседи» на этом сайте – врачи, и их активное участие в нашем проекте – доказательство того, насколько отечественным медикам небезразличны проблемы онкологии, насколько велико их желание эффективнее и успешнее лечить каждого человека, кого затронула эта болезнь.

Телефон психологической помощи 8–800–100–0191
Звонок по России – бесплатный, консультация круглосуточно.

Как психологически поддержать онкобольного? | Милосердие.ru

Ольга Гольдман, директор АНО «Проект СО-действие»на съезде онкопсихологов. Фото с сайта co-operate.ru

Психологи, ау!

Ольга Гольдман, директор службы помощи онкологическим больным «Ясное утро» (АНО проект «СО-действие»)

— Насколько вообще психологическое сопровождение необходимо онкологическому больному?

— На наш взгляд, — крайне необходимо. Существуют исследования, правда, зарубежные, которые показывают, что

в сопровождении онкопсихолога в том или ином виде нуждаются 90% больных и до 40% близких таких больных.

Это данные из монографии Дейвида Кессейна «Психология и рак» 2011 года.

— В отечественной системе онкопомощи когда появилась психологическая служба?

— Она появилась спонтанно, в ответ на запросы больных. Официально специализации «онкопсихология» у нас до сих пор не существует, и психологической службы поддержки онкобольных нет.

Только в отдельных продвинутых отделениях главврачи, которые понимают необходимость такой работы, изыскивают возможность организовать психологическое сопровождение – выбивают на это деньги, открывают психотерапевтические отделения в стационаре, которые на самом деле занимаются психологическим сопровождением больных, и до 90% больных там – именно пациенты с онкологией. Но онкопсихологической службы сопровождения в чистом виде в нашей системе здравоохранения нет.

В регионах лучше, чем в Москве…на 200 человек

Фото: Владимир Песня / РИА Новости

— То есть, шанс онкологического больного оказаться на приеме у психолога в принципе называется «повезло»?

— Да, конечно, причем только если он сам этого шанса активно ищет.

Правда, как показал прошедший только что, в октябре съезд онкопсихологов, на котором было зарегистрировано 210 специалистов из разных городов, на самом деле такие специалисты в клиниках онкологического профиля есть. Каким образом главные врачи каждый раз умудряются оформить эти ставки – для меня загадка. Например, в Москве в онкодиспансерах ни одной ставки психолога нет. Как видите, в регионах ситуация даже чуть-чуть лучше.

— Соответственно, в Москве к психологу можно попасть только на горячую линию «Ясного утра», через другие пациентские организации, либо частным образом – к клиническому психологу общего профиля?

— Да. Либо по направлению врача, когда уже есть какие-то клинические проявления. Ведь психолог может работать и в составе психолого-психиатрической службы – там, где работает, например, врач-психотерапевт и психиатр. Тогда психолог сопровождает пациента, который одновременно лечится еще и лекарствами.

Но ведь работа психолога совершенно не ограничивается тем, что он может делать в психолого-психиатрической команде.

Абсолютному большинство пациентов не нужны лекарства. Им просто нужна поддержка, помощь в изменении жизненных установок, чтобы справиться с кризисом.

Это – немедикаментозная поддержка, которая у нас у нас фактически не практикуется.

Она есть в некоторых платных клиниках, которые понимают, что таким образом пациент лучше вылечивается, более удовлетворен общим качеством лечения, настрой у него совсем другой, и врачам с ним легче работать. Иногда психологическое сопровождение есть в ведомственных поликлиниках. Но в государственных бюджетных учреждениях такого нет нигде.

Насколько знаю, в Москве есть ровно одна больница, которая умудрилась «протащить» себе психотерапевтическое отделение, где работают с такими больными. Но это – при стационаре. А если человек проходит химиотерапию в дневном стационаре? Или находится дома на поддерживающем лечении, или только на стадии исследования? Такой человек может получить помощь только за деньги или от НКО.

Хотя из моих частных разговоров с главными врачами, с заведующими отделений, которые работают с онкобольными, – они все необходимость психологического сопровождения понимают, и оно бы очень облегчило им работу.

— Практика направления онкобольных в психоневрологические диспансеры сохранилась?

— Да, любой может туда попасть, если есть какие-то клинические проявления. Но поймите, что психиатрические проблемы у онкобольных – сопутствующие. То есть, все ресурсы больного раком направлены на то, что он борется с раком.

А ПНД – это очень нагруженное предрассудками место. Формально, да, оно профильное, но из онкологических больных никто туда не пойдет. Во-первых, это стигматизирует пациентов, а, во вторых, у них просто нет сил тащиться еще в одно учреждение. Психологическая служба должна находиться по месту их основного лечения.

Нестандартные стандарты

Фото с сайта bobruisk.ru

Сложность устройства психологической службы в том, что по ОМС больной у нас может получить только то, что прописано в стандарте врачебной помощи. Для любого заболевания существует такой стандарт, разработанный и подписанный в Минздраве. Но в стандартах по онкологии нет такого вида услуг как «сопровождение психолога-психотерапевта». Здесь онкология отстает у нас страшно.

Раньше было чуть-чуть легче, потому что Москва, например, доплачивала врачам, и на эти деньги главврач мог такого специалиста у себя посадить. Сейчас финансирование одноканальное, если пациент прямо в учреждении выдает кризис, психолога вызывают просто из соседней психиатрички. И, соответственно, людей, например, в предсуицидальном состоянии, которыми должны заниматься профессионалы, никто не смотрит, никто не видит угрозы.

Вторая проблема в том, что практически нет специалистов, но они уже растут сами, как партизаны.

Рушится мир и меняется ход времени

Фото с сайта alsfund.ru

Ольга Плющева, ведущий психолог-супервизор горячей линии «Ясное утро»:

— Кто у нас сообщает пациенту онкологический диагноз, как это известие влияет на его способность соображать и действовать дальше?

— Диагноз у нас традиционно сообщает врач. Бывают случаи «советского наследства», когда врач не решается сообщить диагноз самому больному, и первыми его узнают родственники. Если же пациенты – это малолетние дети, пожилые люди или люди с психиатрическими нарушениями, родственники становятся основными посредниками в общении с докторами.

Бывают ужасные случаи, когда диагноз «выпаливается» в кабинете по телефону. Например, человек прошел маммографию, и медсестра вызывает его на обследование фразой: «У Вас что-то плохие анализы!»

И это – уже очень стрессовая ситуация.

Самые типичные реакции на онкологический диагноз – шок, непонимание, отрицание, ступор. Рушится мир, планы на жизнь, изменяется ход времени, может измениться ощущение пространства, теряются ориентиры, все плывет, появляется ужас. И это – нормальная реакция, просто, в зависимости от психотипа, люди проходят эти стадии по-разному.

Потом они выходят в следующую стадию – бурной эмоциональной реакции, часто – непонимания, недоверия. Бывают проявления агрессии по отношению к тем, кто находится рядом. Иногда агрессия выливается на врачей, на всю врачебную систему – это то, что часто мы получаем на нашу горячую линию.

Бывает, что люди звонят с установкой: «Все – враги». Действительно, они часто сталкиваются с врачебной системой, когда и в очереди нужно постоять, и врачи «футболят». То есть, эта стадия соединяется с объективными моментами. В итоге человек звонит нам: «Вы – тоже меня не понимаете и действуете мне во вред!». Агрессия просто переносится на того, кто в этот момент оказывается рядом.

— Онкологическому диагнозу предшествует некоторый период, когда диагноз находится под вопросом, и это – уже волнительно. Человека какого склада в этот момент стоит «подстраховать», обратить на него более пристальное внимание?

— В первую очередь, это люди необщительные, которые переживают сильные эмоции, замыкаясь в себе. Внешне они слабые и немного астеничные – психотип так и называется «психастеник». Это – люди, которые, получив первый эмоциональный шок, воспринимают его как катастрофу.

В этот момент действительно нужно, чтобы кто-то из близких был рядом с человеком и его поддержал. Не бурно контрреагировал: «Ничего страшного!», — а просто был рядом, для людей такого психотипа это важно. Часто, сообщая им диагноз, врачи сразу приглашают кого-то из близких. Человека нельзя оставлять одного.

— То есть, для человека нужно поработать громоотводом, чтобы реакция вышла вовне?

— Нет. Человек должен знать, что, когда его старый мир рушится, в нем остается кто-то стабильный, за кого он может зацепиться.

Не форсируйте выход из шока

Фото с сайта standard.co.uk

— Известие о диагнозе вызывает шок. Но онкологический пациент должен сразу начинать действовать. Может ли сам человек делать что-то правильно в состоянии шока?

— На самом деле шок не длится долго. Когда человек в шоке, это заметно. И в этот момент не надо его тормошить и выводить из этого состояния. Ему надо услышать себя, надо «проглотить» эту информацию. Если «наперекор» начать действовать в шоке, то может случиться поломка, некая «недожитость».

На шок, в принципе, много времени не уходит – от минуты до нескольких суток. Дальше некоторые начинают действовать сами, а другим нужно немножечко помочь – организовать их жизнь в настоящем, составить порядок действий.

Иногда по телефону мы простраиваем разговор, который больному надо вести с врачом. Составляем список вопросов: как обращаться, что обсуждать, какую информацию не потерять…

Это – такая пошаговая инструкция, которую человек может составить и сам. На день, на два, на неделю; как вести себя, если появляются проблемы и препятствия, телефоны близких, на помощь которых можно рассчитывать, как договариваться с начальством, брать ли отгулы.

Происходит возвращение в реальность. Это очень помогает человеку держаться. Потому что во время болезни могут быть резкие перепады настроения – от страха к эйфории. И если у человека в это время все записано, это позволяет ему не выпадать из реальности, держать нить.

Недопрожитая жизнь, страхи, аутоагрессия

Фото с сайта scarymommy.com

— Лечение занимает время, оно физически неприятно, выматывает. Какие психологические состояния наиболее часто переживаемы в это время?

— Страхи могут обостряться, обида, вина перед кем-то. Некоторые люди впадают в агрессию, переходящую во внутреннюю месть – так они настраивают себя на борьбу с миром. У человека возникают мысли, что он никому не будет нужен, принят – иногда операции по удалению опухоли искажают внешность.

Все это человек может переживать внутри себя, может не говорить близким и про диагноз. Близкие, в свою очередь, могут не понимать, что происходит, и обижаться.

Могут возникать какие-то сверхценные идеи – когда человек вспоминает свои нереализованные планы. Тогда лечение уходит на второй план, а на первый — вот эта недопрожитая жизнь. Человек становится странноватым, суетится, никому не сообщает, что происходит. Вдруг от всего отказывается и уходит в работу, хобби, уезжает в путешествие или еще что-то, и все — почти с фанатичной настойчивостью. Это опасно тем, что в это время он фактически отказывается от необходимого лечения.

Но главной проблемой я бы назвала аутоагрессию, причинение вреда себе.

Здесь могут возникать суицидальные мысли, на которые стоит обращать внимание и близким, и врачу. В этом случае человеку нужна уже не только помощь родных, но обращение к психологу, психотерапевту, если реакция совсем острая, — то, возможно, и медикаментозная поддержка.

Если человеку в принципе свойственно демонстративное поведение, он может, например, буквально рвать на себе волосы. Но на более поверхностном уровне аутоагрессия – это отчуждение: человек от всего отказывается и отходит, он перестает делать даже то, что делать в состоянии. Он перестает выполнять обычную работу, общаться с родственниками, ходить на лечение. То есть, поступки человека не соответствуют реальности, реагировать на которую он вполне в состоянии.

Внешне аутоагрессию можно распознать, когда человек, например, начинает подводить итоги, постоянно говорит близким о своей приближающейся смерти, прощается. С одной стороны, в последнее время нас приучают к тому, что составление завещания и разделение посмертной ответственности – это нормальные поступки. Но здесь мы видим, как разговоры о завещании сочетаются с постшоковыми этапами проживания горя.

То есть, если человек написал завещание, но при этом обсуждает дальнейшие действия, не отказывается от лечения, не увольняется с работы, не ложится в кровать с желанием ничего больше вообще не делать, — это адекватно. Если же человек не идет к нотариусу, но постоянно о завещании думает, говорит, преподносит это как сверхценную идею, и при этом отдаляется от близких, все дальше уходя в себя, — это повод для беспокойства. Это может быть признаком готовящегося суицида.

Тогда стоит потихонечку, настаивая, но не давя, предлагать помощь и внимание, сообщить врачу, привлекать специалистов. Особенно если вышеописанные вещи ранее человеку были не свойственны.

— Бывают ли здесь специфические проблемы у людей в зависимости от их психотипа, например, у человека с низкой самооценкой?

— Научных исследований о связи самооценки и реакции на тяжелый соматический диагноз я не встречала, но, конечно, все на нас влияет. В частности, психастеники, о которых я говорила выше, со свойственной им неуверенностью в себе могут испытывать сложности при общении с врачами, другими пациентами или сослуживцами

Могут испытывать проблемы люди из созависимой семьи, где нарушен способ адекватного эмоционального проживания, возможности получать поддержку в семье и извне. Если адаптивные функции у человека по тем или иным причинам нарушены, конечно, это будет утяжелять его реакцию на события жизни.

Если у человека нарушена вера в себя, или эту веру ему не привили, то он будет отторгать себя, отторгать мир, он не имеет возможности получить адекватную поддержку – потому что он не научился это делать. Это усугубляет его состояние, и, конечно, может ухудшать процесс лечения, обсуждения ситуации с врачами – потому что человек вечно не уверен в себе, всего боится и так далее.

Где искать специалистов

Фото с сайта hsnewsbeat.uw.edu

— Куда бежать в этой ситуации?

— Во-первых, можно позвонить на горячую линию «Ясного утра» и сориентироваться, что происходит с человеком, с вами самими. Дальше нужно искать помощи специалиста – психолога или психотерапевта. Есть службы, где проводятся очные бесплатные психологические консультации. Наша служба «Ясное утро» также оказывает такую помощь онкопациентам и их близким.

Кроме того, существуют группы поддержки, где люди с помощью психологов, ведущих группу, оказывают помощь друг другу. В тех случаях, когда близкие находятся в своих переживаниях, не очень могут или готовы помогать, такие группы могут быть для человека очень кстати. Основная поддержка там идет от людей, уже прошедших через онкологический диагноз или, может быть, находящихся чуть дальше на пути лечения. Они могут поделиться или обменяться телефонами, информацией, надеждами и ресурсами.

Видя, что другому удалось пройти опасную ситуацию, человек и сам начинает действовать по-другому. Кроме того, что он видит свою цель, он расширяет свое пространство, видит то, что находится вокруг него.

Важно быть слышащим

Фото с сайта techtimes.com

— Мы говорим о родственниках как о ресурсе, но они ведь тоже переживают, их силы не бесконечны. Когда в ситуацию стоит вмешаться третьим лицам?

— Конечно, родственники – это не всегда поддержка. В зависимости от их собственного умения проживать кризисы, иногда они «хотят, как лучше, а получается, как всегда». Бывает, что они влезают чрезмерно, и пытаются делать за другого все, перетягивают на себя ответственность. Иногда они столь сильно опекают, что мешают человеку прожить то, что ему надо прожить самостоятельно. Иногда в их сторону больной начинает агрессировать.

Помогать, наверное, стоит в тех случаях, когда в семье нет лада, происходят постоянные конфликты, когда это очевидно. Первый, кто видит такую семью, — врач. Он может видеть, что любой прием сопровождается ссорами, криками за дверью.

— Но это врач. А чем могут помочь друзья, знакомые?

— Раньше мы более тесно жили с соседями, и знали, что происходит за соседними дверями. Теперь мы часто вообще не знаем своих соседей. Но, если это — та старая обстановка, когда люди жили всем подъездом, то люди заметят: что-то меняется – люди жили по-одному, а теперь по-другому.

Тогда, зная, например, что у человека онкологические проблемы, можно ему передать визитку с телефоном горячей линии, которую Вы подобрали в поликлинике. А дальше человек уже сам волен распоряжаться информацией, которая оказалась в его руках.

Когда мы общаемся реже, и остается меньше связей, наверное, можно посоветовать: ставьте галочки в календарь. Раз в месяц или в три позвоните дальним родственникам, поинтересуйтесь, нужна ли им помощь, расскажите, как у вас дела. Когда мы будем понимать, что это нужно, наверное, меньше станем постфактум винить себя в том, что чего-то не сделали, не смогли, не узнали, не получилось.

Нужно быть чувствующим, слышащим – и тогда в трудный момент родственники к вам обратятся. А если они все время слышат: «Я занят, мне некогда», — этого может и не произойти.

Фото: Служба помощи онкологическим больным «Ясное утро»

Горячая линия «Ясное утро»: 8-800-100-01-91

ᐈ Онкопсихолог в Киеве • Психологическая помощь онкобольным

Мы знаем как рушится привычный уклад жизни и в какой стресс впадает женщина, при подтвержденном диагнозе «рак молочной железы». Сложно даже представить насколько меняется быт, ценности, жизненные приоритеты.

Эта болезнь является тяжелым соматическим заболеванием, т.е. первопричины телесные, они не связаны с психическим здоровьем. Мы наблюдаем и знаем какая непростая ситуация царит в душе и в семье больного раком человека. И именно в этот момент, когда все существо человека, его физическая и ментальная оболочка, должны настроиться к борьбе за жизнь, особенно важно оперативно получить грамотный эмоциональный «толчок», найти психологическую опору и поставить пациенту цель преодолеть недуг. Психологическая помощь онкобольным — это важнейший этап в процессе выздоровление человека.

Поэтому, привлечение квалифицированных психологов к ведению пациентов с онкопатологиями, обоснованно и необходимо. Мы даем нашу уверенность в правильности, тщательности и педантичности в процессе диагностики и лечения, но нам сложно гарантировать выздоровление, если пациент абсолютно сдался. В такие моменты опытный психолог предоставит пациенту и его семье психологическую поддержку, которая станет опорой и дополнительным «ключом» к успеху в период лечения. Психологическая помощь больному раком (Киев) будет влиять на исход лечения не меньше, нежели сами медикаменты.

В связи с тем, что период диагностики в Киеве, выбора тактики лечения и самого периода лечения заболевания проходит определенные стадии, меняется с этими стадиями и психика женщины. Начиная от первой шоковой информации о диагнозе, после этого – принятия диагноза, либо сложнее – непринятия. Потом прохождением курса лечения, который сопровождается физически и психологически изнурительным периодом: возможно удалением молочной железы или ее части, возможно токсическими последствиями химиотерапии, возможно иными побочными эффектами лечения.

Психологи различают, по разным источникам, до четырех переломных моментов в жизни женщины с раком молочной железы. И каждый этап требует особой методики работы с пациенткой. Онкопсихологи как раз и специализируются на такой индивидуальной помощи. В этот период союзниками в лечении, помимо профессиональной медицинской команды, становятся близкие и любимые женщине люди, которые вместе с опытным психологом помогают пройти все этапы лечения, уверовав в скорейшее выздоровление и благоприятный результат.

Будем честны, в настоящий момент мы пока не смогли найти достойных специалистов такого важного, сложного и узкоспециализированного профиля. Поскольку, мы считаем, что психолог должен быть не просто квалифицированным психологом, но и обладать определенными природными качествами, жизненным опытом. Сейчас мы интенсивно ищем таких специалистов себе в команду, ибо понимаем, что как врачи-эксперты делаем все от нас зависящее, чтобы дать женщинам выздоровление и уверенность в завтрашнем дне, но как психологи – мы стремимся, чтобы психологическая помощь больным раком была максимально эффективной.

Онкобольным жизненно необходима психологическая помощь — Кекелидзе

Несколько месяцев назад он начал высказывать суицидальные мысли, и с ним начал заниматься психиатр. Перед тем, как пойти на убийство, Забродин написал предсмертную записку, предназначенную для жены и дочери.

Важно, как ты проживешь

«Психологическая поддержка онкологических больных необходима. Узнав свой диагноз, они могут впасть в депрессию. И даже если прогноз довольно благоприятный, ведь большинство видов рака сейчас успешно лечится, человек не может преодолеть этот барьер», — сказал Кекелидзе РИА Новости.

Психотерапевт Константин Ольховой, имевший опыт работы с онкологическими больными, рассказал, что эти люди высказывают желание уйти из жизни «от чувства собственного одиночества, от того, что они никому не нужны, от страха, беспросветности и отчаяния».

«И именно эти вещи толкают их на подобные случаи самоубийства или убийства другого человека. У этого человека, который совершил преступление, скорее всего, было ощущение, что все кончено. Он уже поступал не как живой человек, а как человек, который уже умер, которому уже нечего терять», — сказал психотерапевт.

По словам Ольхового, психотерапевтическая максима для работы с онкобольными гласит: не так важно, сколько ты проживешь, важно, как ты проживешь.

«Потому что все люди смертны, кто-то проживет больше, а кто-то меньше, но человек умирает в тот момент, когда он говорит себе: я уже умер, моя жизнь кончилась. Потому что даже оставшиеся месяцы человек может прожить нормальной жизнью, а может потерять и то, что есть», — отметил он.

В свою очередь Кекелидзе считает, что мысли о самоубийстве крайне редко посещают больных раком.

«Онкологические больные очень гипнабельны и внушаемы, хорошо идут на контакт с психотерапевтом, поэтому случаи самоубийств среди онкобольных встречаются, но относительно редко», — заметил Кекелидзе. Хотя, по его словам, достоверной статистики на этот счет в России никто не ведет.

Будущее за онкопсихиатрией

По мнению Кекелидзе, в России психологическая поддержка больных, находящихся на грани жизни и смерти, в ближайшем будущем должна выйти на качественно новый уровень.

«В ближайшее время, через год-два, в России может появиться такое новое направление как онкопсихиатрия», — сказал он.

Кекелидзе добавил, что в России психологическую поддержку «терминальный» больной может получить в хосписе, где его будут поддерживать до последних дней. Однако, по его мнению, таких специализированных учреждений в стране пока еще недостаточно.

Онкобольного, который впал в депрессию и потерял интерес к жизни, не нужно помещать в психиатрическую клинику, считает Кекелидзе. Психологическая поддержка и преодоление депрессивного синдрома у таких больных должна проводиться врачом-специалистом в рамках лечебного учреждения, где он проходит лечение по поводу основного заболевания.

Базовая система лечения онкологических больных должна быть комплексной, считает Ольховой. Она должна включать помощь по борьбе с основным заболеванием, помощь, по преодолению с депрессивными состояниями и систему психологической поддержки. По мнению психотерапевта, необходимо создавать и развивать службы психологической поддержки при онкодиспансерах и онкоцентрах, подключать к этому социальные службы.

Кроме того, по словам Ольхового, родственникам онкобольного тоже зачастую требуется поддержка. Эксперт предложил создавать школы для родственников больных, где их обучали бы, как вести себя в такой ситуации.

«Онкобольных приводит в ужас не только его состояние, но и тихий ужас в глазах его родных, которые зачастую его заживо хоронят или сами находятся в состоянии глубочайшей депрессии», — заметил Ольховой.

Помощь врачам

Что же касается эвтаназии — прерывания жизни тяжело больного пациента по его желанию или желанию его родственников, Кекелидзе отметил, что «врач не вправе нажимать эту красную кнопку».

По его словам, эвтаназия противоречит основному инстинкту человека — инстинкту самосохранения.

«Я не знаю, в каком состоянии должен быть человек с нормальной психикой, чтобы попросить помочь ему расстаться с жизнью», — сказал врач. А если человек просит эвтаназию, то у него проблемы с психикой, которые нужно попытаться устранить, считает эксперт.

Кекелидзе и Ольховой сошлись во мнении, что врачи должны исходить из состояния каждого больного, прежде чем объявить им страшный диагноз. По мнению экспертов, не каждый человек готов воспринять такую информацию: сильного духом это стимулирует к тому, чтобы достойно завершить жизнь, подвести итоги, завершение всех дел, а слабого — может сломать.

«По закону диагноз смертельно больному человеку говорить нужно. Но на самом деле, часто сталкиваешься с тем, что когда больной говорит: скажите мне правду, на самом деле подразумевает: если все хорошо, то скажите мне правду, а если все плохо, то обманите меня так, чтобы я вам поверил», — пояснил Ольховой.

Кроме того, по мнению психотерапевта, психологи должны проводить дополнительную работу с врачами и учить их правильно преподносить информацию родственникам и больным.

«Это очень сложный аспект работы. У меня есть опыт работы в реанимации, и я прекрасно по себе помню, что это очень тяжелый этап — выходить к родственникам и сообщать, что их близкий человек умер или находится в безнадежном состоянии», — сказал Ольховой.

Как онкобольным вредит отсутствие психологической помощи — Российская газета

Поступление новых пациентов, череда операций, посещение близких. Обходы врачей, капельницы, уколы, перевязки. Исследования… А потом наступает вечер и — тишина. Кто-то из классиков однажды сказал: «Тишина, ты лучшее из того, что слышал». Он прав? Нам, живущим в мире звуков, далеко не всегда желанным, согласиться с классиком? А онкобольным по душе вечерняя тишина в больнице?

Мой отец в конце 50-х годов прошлого века буквально замучил все инстанции идеей: открыть в стенах онкологической больницы парикмахерскую. Сие подразделение не значилось ни в каких документах, инструкциях. А отец объяснял: «Вот молодая женщина. У нее рак. Ей ампутировали грудь. Она в трансе. А тут рядом парикмахерская. И она может в нее пойти, сделать укладку. Навести марафет. Другое настроение. Жить не страшно. Лечение успешней».

Позвонил знакомый ответственный работник облздрава: «Остановите отца! Какие еще парикмахерские! И так денег в обрез. Есть стандарты лечения. Никаких причесок в них нет».

Нет и по сей день. О клоунах в детских онкологических отделениях сообщаем как о событии. Очень желательном. Но не всегда и везде доступном. Но то дети. А взрослым зачем развлекаловка?… Пусть наслаждаются тишиной. Хотя осознано и доказано: онкологическим пациентам необходимо общение с психологом. Даже термин появился — онкопсихологическая помощь. Однако беда в том, что она не входит в тарифы ОМС, а значит, бесплатно не предоставляется. И появление в онкоотделениях специалиста-психолога нередко воспринимается как нечто обременительное. Со всеми вытекающими последствиями… И пациент со своей бедой остается наедине. Особенно она давит на него вечером, когда наступает тишина.

Недавно прошел Всемирный день борьбы с онкологическими заболеваниями. В тот вечер была в онкоклинике МЕДСИ. Один из ведущих онкологов страны профессор Анатолий Махсон решил пригласить пациентов в конференц-зал: поговорить с ними, ответить на вопросы. Никаких официальных объявлений, анонсов. Просто пациентам сказали, что такая встреча будет в семь вечера.

Молодая женщина в трансе — рак. А если сделать укладку, то уже не так страшно

Как узнали об этом родственники пациентов, да еще «люди с улицы»? Наверное, всесильно сарафанное радио. Еще не было семи, а зал полон. Конечно, чрезвычайно важна личность, как теперь бы сказали, спикера. Тут Анатолия Нахимовича трудно превзойти. Почти час он вместе с собравшимися обсуждал самые острые проблемы онкологии. А потом отвечал на вопросы. Когда в начале десятого все-таки было решено закончить встречу, профессора атаковали в коридоре: не только вопросы, но и мини-консультации. При чем здесь необходимость внесения поправок в стандарты оказания онкологической помощи? Наверное, потому, что пациентам она жизненно необходима. Потому что вечерняя тишина в онкологическом отделении, впрочем, не только в нем, здоровью во вред.

Расширение психосоциальной помощи онкологическим больным

Версия 1. F1000Res. 2017; 5

Луиджи Грасси

¹ Психиатрическое отделение университетской больницы, Интегрированное отделение психического здоровья и наркозависимости, Университетская больница и фонд здоровья С. Анны, Феррара, Италия

² Институт психиатрии, Отделение биомедицинских и специальных хирургических наук, Университет Феррары, Феррара, Италия

Дэвид Шпигель

³ Кафедра психиатрии и поведенческих наук, Медицинский факультет Стэнфордского университета, Стэнфорд, Калифорния, США

Мишель Риба

⁴ Комплексный онкологический центр Мичиганского университета, Анн-Арбор, Мичиган, США

⁵ Департамент психиатрии, Мичиганский университет, Анн-Арбор, Мичиган, США

¹ Психиатрическое отделение университетской больницы, интегрированное отделение психического здоровья и наркозависимости, С.Университетская больница и фонд здоровья Анны, Феррара, Италия

² Институт психиатрии, Отделение биомедицинских и специальных хирургических наук, Университет Феррары, Феррара, Италия

³ Кафедра психиатрии и поведенческих наук, Медицинская школа Стэнфордского университета, Стэнфорд, Калифорния, США

⁴ Комплексный онкологический центр Мичиганского университета, Анн-Арбор, Мичиган, США

⁵ Департамент психиатрии, Мичиганский университет, Анн-Арбор, Мичиган, США

Никаких конкурирующих интересов выявлено не было.

Это статья в открытом доступе, распространяемая в соответствии с условиями лицензии Creative Commons Attribution License, которая разрешает неограниченное использование, распространение и воспроизведение на любом носителе при условии правильного цитирования оригинальной работы.

Эта статья цитируется в других статьях в PMC.

Abstract

Рак — разрушительное заболевание, вызывающее серьезные психологические проблемы у пациентов и их семей. В последние несколько десятилетий росло внедрение и распространение методов скрининга психологических последствий рака, включая дистресс, депрессию, тревогу, посттравматический стресс и деморализацию.Кроме того, были разработаны и одобрены рядом научных онкологических ассоциаций рекомендации по управлению психологическим дистрессом. В этом обзоре рассматриваются некоторые из наиболее важных связанных вопросов, а также рассматриваются последние достижения в области психосоциальных и психофармакологических вмешательств как части обязательного, интегрированного и комплексного подхода к лечению рака.

Ключевые слова: психоонкология, рак, оценка психологического скрининга, дистресс, психопатология, психотерапия

Введение

Согласно прогнозам Всемирной организации здравоохранения (ВОЗ), к 2030 году заболеваемость раком возрастет экспоненциально с ежегодным числом новых случаев возрастает с 14.1 миллион в 2012 году до 21,6 миллиона в 2030 году, а количество смертей от рака увеличится с 8,8 миллиона во всем мире в 2015 году до более чем 12 миллионов в 2030 году. ¹ . В то же время более ранняя диагностика и улучшение методов лечения рака также привели к увеличению выживаемости, в том числе более 300 миллионов выживших после рака по всему миру. В широком смысле эти цифры включают психосоциальное воздействие болезни, включая эмоциональные последствия, потребности в поддерживающей помощи и качество жизни больных раком и их семей.Это факт, что рак — это не только серия очень разных заболеваний, требующих комплексного и многопрофильного лечения, но и очень стрессовое событие со значительными психосоциальными последствиями, связанными с физическим, эмоциональным, духовным и межличностным аспектами. Все аспекты жизни, включая параметры времени (например, прошлое, настоящее и будущее), пространство (например, собственное индивидуальное пространство, собственный дом и собственный мировой контекст) и существование (например, конфронтация со смертностью) изменяются диагнозом и лечением, выздоровлением и длительной выживаемостью, рецидивом или переходом к паллиативной помощи и уходу в конце жизни.

В этом обзоре мы изучаем и обобщаем последние данные о психосоциальных последствиях рака и наиболее важные политики в отношении скрининга, оценки и психологического лечения эмоционального дистресса и сопутствующих психосоциальных расстройств у онкологических больных.

Психологические аспекты рака

Последние данные исследовали психологические последствия рака, показывающие, что на физическом уровне рак и лечение рака имеют очевидные последствия для образа тела, с различиями между «видимыми видами рака» (например.грамм. рак груди и рак головы и шеи) и «менее заметные виды рака» (например, лейкемия и рак легких). Тип терапии, включая хирургическое вмешательство, химиотерапию, лучевую терапию, иммунотерапию и гормональную терапию, также имеет важные последствия из-за возможных физических изменений, которые могут возникнуть (например, ампутации, стомы и выпадение волос) и симптомов (например, боли, тошноты и рвоты). , и усталость) ² .

Снижение работоспособности и функциональной активности, проблемы с выполнением собственных повседневных дел, плохая концентрация, нарушение памяти или измененная сексуальность важны для влияния на психологическую реакцию онкологических больных. ³ .Утрата уверенности, нестабильность собственного эмоционального статуса (например, страхи, беспокойство, беспокойство и печаль), необходимость зависеть от других, снижение самооценки, изменение взглядов на будущее и угроза Возможная смерть — это некоторые примеры множества эмоциональных эффектов и переживаний, с которыми больные раком должны иметь дело на протяжении болезни. В духовном плане весь набор личных ценностей, значение, придаваемое собственной жизни и существованию, а также изменение восприятия времени и бытия являются важными сопутствующими факторами рака.Социальные и межличностные аспекты также затрагиваются раком и его лечением. Чувство принадлежности («быть с») и общения («иметь общность с кем-то») в семье, в микрокосме близких отношений и в макрокосме более широкой работы, социальной и общественной вовлеченности также находится под угрозой или ослаблен раком. Чувство одиночества и покинутости, проблемы с возвращением к работе, маргинализация или даже стигматизация — распространенные проблемы, о которых сообщают больные раком. ^{2, г. 3} .

Все эти аспекты могут проявляться на разных этапах траектории болезни от диагностики до выживания или паллиативной помощи и течения рака (например, ремиссии, рецидива, прогрессирования и конца жизни). Больные раком могут использовать несколько стилей эмоциональной, когнитивной и поведенческой реакции на болезнь. Было показано, что некоторые стили, такие как боевой дух (т.е. склонность к пессимистическому отношению к болезни), тревожная озабоченность (т. е. тенденция постоянно воспринимать влияние болезни на собственную жизнь) и отрицание, как правило, связаны с плохой адаптацией к болезни и более высоким риском страдания ⁴ . На самом деле дистресс довольно часто встречается у онкологических больных, и последние 20 лет он особенно изучался. Он был очень широко определен как «многофакторный, неприятный, эмоциональный опыт психологического (когнитивного, поведенческого, эмоционального), социального и / или духовного характера, который может помешать способности эффективно справляться с раком, его физическими симптомами и лечением. и это простирается по континууму, начиная от обычных нормальных чувств уязвимости, печали и страхов до проблем, которые могут привести к инвалидности, таких как депрессия, тревога, паника, социальная изоляция и экзистенциальный и духовный кризис » ⁵ .Бедствие также называют «шестым жизненно важным признаком» в лечении рака. ^{6, г. 7} , а рутинная оценка и лечение дистресса была санкционирована многочисленными регулирующими органами, включая Стандарт качества онкологической помощи Международного психоонкологического общества (IPOS), в котором говорится, что качественная онкологическая помощь должна включать психосоциальную сферу в повседневную помощь и эмоциональную бедствие следует измерять по шестому жизненному знаку ⁸ .

Многие больные раком не могут приспособиться к траектории болезни с «нормальными» психологическими реакциями (напр.грамм. печаль и озабоченность) переход к более клинически значимым состояниям, характеризующимся симптомами тревожности, депрессивных расстройств или других психопатологических состояний. Было перечислено несколько факторов, повышающих риск возникновения психопатологических состояний, таких как предыдущая история психических расстройств или травм, неадекватная и плохая социальная поддержка, неконтролируемые симптомы и женский пол. ⁹ .

Психопатологическое состояние может быть диагностировано, согласно последним литературным данным, у 25–30% пациентов с помощью обычных нозологических систем психиатрической классификации (например.грамм. Международная классификация болезней, десятое издание [МКБ-10] ВОЗ или Диагностическое и статистическое руководство по психическим расстройствам, пятое издание [DSM-5] Американской психиатрической ассоциации) ¹⁰ . Наиболее частые диагнозы включают расстройства, связанные со стрессом и адаптацию. ¹¹ , расстройства депрессивного спектра (включая большую депрессию и малую депрессию) ¹² , г. ¹³ , тревожные расстройства ¹⁴ и сексуальные расстройства (например, потеря либидо и аноргазмия) ¹⁵ .Другие состояния психологической дезадаптации, такие как синдром деморализации, беспокойство о здоровье и расстройства соматических симптомов, также были выделены как клинически значимые области, которые следует учитывать при лечении рака. ^{16– 19} . Различные фазы траектории болезни могут вызывать эмоциональный дистресс и возникновение психических расстройств, как сообщается в рекомендациях Национальной комплексной онкологической сети США (NCCN) по управлению стрессом ( ) ⁹ .

Таблица 1.

Некоторые фазы рака, представляющие риск возникновения психологического расстройства (из Национальной комплексной онкологической сети).

• Обнаружение подозрительного симптома • Получение информации о диагнозе • Ожидает лечения • Изменение или окончание лечения • Выписка из больницы • Пережить рак • Отказ лечения • Рецидив или прогрессирование заболевания • Продвинутая фаза болезни • Приближается конец жизни

Учитывая большое количество онкологических больных, выживших после болезни, выживаемость в последнее время привлекает все больше внимания как исследователей, так и клиницистов, интересующихся психосоциальной онкологией, и данные указывают на то, что создание и внедрение оптимальных методов для укрепления здоровья и благополучия выживших после лечения имеют решающее значение для полноценного лечения рака.Риск состоит в том, что, поскольку болезнь вылечена и пациент выздоровел, психологические проблемы больше не считаются значительными. Например, одно исследование показало, что только 40,2% выживших сообщили, что обсуждали со своими клиницистами, как рак мог повлиять на их эмоции или отношения, и что более 90% препятствий для использования профессиональных консультаций или групп поддержки, выявленных выжившие были связаны с отсутствием знаний или предполагаемой недоступностью услуг ²⁰ .Таким образом, чрезвычайно важно, чтобы клиницисты отслеживали потребности в поддерживающей терапии у пациентов, переживших рак, особенно для тех, кто сообщает о страхе рецидива рака и тревоге, важных проблемах, имеющихся у выживших после рака. ²¹ . Это правда, что в целом уровень психологической заболеваемости обычно ниже у выживших, чем у пациентов с активным или рецидивирующим заболеванием. ²² . Однако в этой популяции может присутствовать ряд проблем (например, страх рецидива рака, возможные долгосрочные психические и физические побочные эффекты, экономическое бремя и страдания). ^{23, г. 24} , включая, в частности, тех, кто получил диагноз рака в подростковом или молодом возрасте ²⁵ .В связи с этим Ааронсон и др. . ²⁶ подчеркнули ряд психосоциальных проблем, которые необходимо учитывать в личностно-ориентированном подходе к выжившим после рака ( ).

Таблица 2.

Предложения о том, что следует делать выжившим после рака.

• Симптомы рассматриваются не изолированно, а как часть кластер взаимосвязанных проблем • Психосоциальные вмешательства должны быть научно обоснованными и по возможности адаптировано к индивидуальным потребностям рака выживший • Больше усилий направлено на распространение и внедрение вмешательств на практике и оценка их стоимости- эффективность • Повышенное внимание к потребностям уязвимых и группы высокого риска выживших, в том числе социально-экономически неблагополучные и пожилые люди

Последствия психологического стресса и расстройства

D Стресс-симптомы и психологические расстройства, вторичные по отношению к раку, также имеют серьезные негативные последствия как для пациента, так и для его семьи.Неадаптивная адаптация и патологическое поведение, связанное с болезнью, были связаны с психическими заболеваниями, что отрицательно сказалось на приверженности лечению, поведении в отношении здоровья и качестве жизни. ³ . Кроме того, было обнаружено, что увеличенная продолжительность пребывания в больнице и / или увеличенное время реабилитации более распространены среди пациентов с психиатрическими симптомами, особенно депрессией, чем у пациентов с нормальной адаптацией к болезни. ¹¹ . Существуют данные о снижении ответа на химиотерапию среди пациентов с депрессивным раком груди, что указывает на возможную связь между психологическими расстройствами и более высоким риском рецидива и снижением общей выживаемости. ²⁷ .Повышенный риск суицида также был связан с психологическими расстройствами при раке. ²⁸ .

Эмоциональные проблемы, такие как депрессия и тревога, также могут отразиться в семье, увеличивая эмоциональное расстройство среди тех, кто ухаживает за пациентом, и, в случае смерти пациента, повышая риск осложнений или травм среди родственников.

Несмотря на эти открытия и их значение для клинической помощи, психосоциальные проблемы при раке все еще минимизируются и недооцениваются.Специалисты по лечению рака склонны путать клиническую депрессию (чувство безнадежности, беспомощности, бесполезности или суицидальных намерений) или тревожные расстройства (избегание фобий, возбуждение, постоянное беспокойство) с нормальной грустью и озабоченностью, ошибочно полагая, что «грусть или грусть — это нормально. тревожится из-за рака ». В результате психологические проблемы, с которыми сталкиваются 30–40% больных раком, не определяются врачом, поэтому эти пациенты не направляются в соответствующую психиатрическую или психоонкологическую службу для специализированного обследования и лечения. ²⁹ .Однако без лучшего понимания и изменений в социальном отношении к психическому здоровью применительно к медицине, включая онкологию, онкологические пациенты с расстройствами дезадаптации могут не получать или не принимать направления в психоонкологические службы для оценки и лечения этих психологических проблем.

Оценка и лечение психологических и психосоциальных аспектов при раке

Фактически, скрининг и оценка эмоциональных проблем и проблем как пациента, так и его семьи должны быть частью каждого клинического вмешательства онкологов и специалистов по лечению рака.

Первым шагом к удовлетворению потребностей пациента является скрининг психосоциальных аспектов рака как рутинная практика в клинической помощи. Стандартное применение кратких клинических инструментов может помочь в выявлении дезадаптации и психосоциальной или психологической заболеваемости, а также в направлении к специалистам для лечения пациентов, которые, как оказалось, нуждаются в психологической помощи. Использование некоторых из этих инструментов, таких как термометр бедствия или Эдмонтонская система оценки симптомов (ESAS), которые просят субъекта оценить его / ее уровень симптомов по визуальной аналоговой шкале от 0 до 10 и указать возможные проблемы или потребности, могут быть полезны для этих целей ³⁰ .Однако в литературе также предполагается, что их нельзя использовать отдельно для диагностики депрессии, тревоги или дистресса у онкологических больных. ^{31– 33} . Краткие или стандартные инструменты кажутся более адекватными, имея свойства скрининга, позволяющие им исключать тех, у кого нет диагноза, но у них отсутствуют свойства выявления случаев, необходимые для подтверждения клинической случайности. ³⁴ . Некоторые другие инструменты, такие как Шкала госпитализации и тревожной депрессии (HADS) и Краткий перечень симптомов (BSI), также оказались полезными в качестве практической системы для мониторинга психологических состояний по всей траектории болезни.Опять таки ³⁵ , следует сказать, что эффективность скрининга некоторых из этих шкал (например, HADS-D) ограничена по сравнению со стандартными психиатрическими диагностическими интервью, которые, в свою очередь, ограничены тем, что не позволяют выявить другие психосоциальные аспекты страдания, связанные с раком, такие как деморализация, беспокойство о здоровье и ненормальное поведение, связанное с болезнью ³⁶ .

Скрининг должен быть частью применения стандартов медицинской помощи и руководств по клинической практике, многие из которых были разработаны за последние несколько лет и оказались чрезвычайно важными для оказания помощи клиницистам в оказании комплексной помощи онкологическим больным и их семьям. .Национальная комплексная онкологическая сеть (NCCN) в США разработала руководящие принципы клинической практики для лечения дистресса в онкологии, которые являются примером специального инструмента для рутинной оценки психосоциальной заболеваемости и алгоритма лечения психологических расстройств (например, расстройства адаптации, депрессия, суицид и риск суицида и когнитивные расстройства) у онкологических больных. Инструмент скрининга NCCN также проверяет возможные проблемы в других связанных областях, включая физические, эмоциональные, духовные, семейные и практические проблемы. ³⁷ .Канадские национальные стандарты психосоциальной онкологии (www.capo.ca) также включают ряд организационных и образовательных стандартов оказания помощи и алгоритмов управления тревогой и депрессией в условиях онкологического заболевания на всех этапах его развития. ³⁸ , включая профилактику и спасение ^{39, г. 40} . Австралийские клинические рекомендации по оказанию психосоциальной помощи взрослым, больным раком (www.nhmrc.gov.au), опубликованные Национальным центром рака молочной железы и Национальной инициативой по борьбе с раком, являются еще одним примером работы, проделанной в этом отношении для улучшения психологического состояния. уход за онкологическими больными.Эти всеобъемлющие рекомендации, одобренные несколькими онкологическими обществами, такими как Американский колледж хирургов (ACoS), Комиссия по раку (CoC) ⁴¹ и Американское общество клинической онкологии (ASCO) ⁴² , а также другие профессиональные общества, включая Ассоциацию социальной работы онкологов (AOSW) и Общество медсестер онкологов (ONS) ⁴³ , постепенно трансформируют подход к психосоциальной помощи онкологическим больным.

Некоторые шаги необходимы для повышения вероятности того, что рекомендации регулярно выполняются, и что алгоритмы лечения скринингом могут быть применены ^{44, г. 45} .В связи с этим важно, чтобы после фазы скрининга следовала более конкретная оценка, включая тщательное изучение психологических и поведенческих симптомов; это должно включать в себя предыдущие проблемы поведенческого здоровья, суицидальные мысли, употребление лекарств, зависимость от психоактивных веществ, а также проблемы с образом тела и сексуальной ориентацией. Поскольку результаты не улучшаются, если пациенты проходят скрининг без установленного алгоритма сортировки. ^{46, г. 47} , специалисты по лечению рака должны предлагать сортировку подходящим направлениям для страдающих пациентов в соответствии с их психосоциальными потребностями; они включают психическое здоровье, социальную работу и консультации, а также услуги капеллана.Последующее наблюдение за более тяжелыми пациентами, которым требуется регулярная и своевременная оценка на основе установленных критериев инструментов скрининга, является следующим шагом в лечении, и все эти шаги и связанные данные (например, тип, источник и тяжесть дистресса; соответствующий анамнез; любые суицидальные мысли; типы рекомендуемых вмешательств, включая план дальнейшей оценки и кем) должны быть задокументированы в истории болезни пациента. ⁴⁸ .

Несмотря на распространение руководств по психосоциальной помощи, к сожалению, сообщалось, что в некоторых областях, таких как паллиативная медицина, медицинские работники, как правило, лишь частично одобряют духовную и культурную оценку и менеджмент, а также психосоциальную оценку и управление в качестве важных приоритетов. за качественные услуги ⁴⁹ .Таким образом, хотя некоторые признаки улучшения становятся очевидными, еще предстоит проделать большую работу, особенно, но не исключительно, в некоторых частях мира. ⁵⁰ .

Психосоциальное вмешательство, основанное на фактах

Знания о лечении психологических проблем являются обязательными для врачей-онкологов, учитывая количество исследований, которые показали эффективность и действенность психосоциальных вмешательств. Для онкологических больных были разработаны консультирование, обучение, совладание и психологическая поддержка, а также более конкретные формы психотерапии в их различных форматах (групповая, индивидуальная и семейная терапия) и ориентации (когнитивно-поведенческая, поддерживающе-экспрессивная, экзистенциальная и психодинамическая). чтобы более конкретно вмешиваться во все состояния, при которых возникают психологические расстройства и неприспособленность к раку и лечению.Выбор вмешательства зависит от нескольких переменных, включая клиническое психологическое состояние, тип и фазу заболевания, а также контекст, а также доступность психоонкологических услуг с обученными специалистами, которые должны быть частью многопрофильных групп. ^{51, 52} .

Литература, посвященная эффективности нескольких форм специализированных психотерапевтических вмешательств и психосоциальной реабилитации в онкологии, указывает на общую пользу в снижении тяжести психиатрических симптомов. ⁵³ , а также соматические симптомы (например,грамм. боль) ⁵⁴ и в улучшении качества жизни, благополучия, возвращении к работе ^{55, г. 56} , болезненное поведение и, возможно, выживание ^{57– 59} . Вмешательства с наиболее эмпирической поддержкой лечения дистресса у онкологических больных включают поддерживающе-экспрессивную групповую психотерапию. ⁶⁰ , когнитивно-поведенческий ⁶¹ и когнитивно-экзистенциальная терапия ⁶² , смыслоцентричная психотерапия ^{63, г. 64} , программы по снижению стресса, внимательность и внимательность ^{65– 67} (см. Также 68– 70).Кроме того, появляется все больше доказательств, подтверждающих использование интегративных методов лечения, особенно психо-телесных, в качестве эффективных стратегий поддерживающей терапии во время лечения рака, хотя многие методы остаются недостаточно изученными, и недостаточно доказательств, чтобы их можно было окончательно рекомендовать или избегать. ⁷¹ .

Психофармакологическое вмешательство также показало свою эффективность при некоторых психологических расстройствах, когда использование некоторых лекарств, действующих на серотонинергическую и норадренергическую системы (например,грамм. Было показано, что селективные ингибиторы обратного захвата серотонина и селективные ингибиторы обратного захвата норадренергических и серотониновых) помогают в лечении депрессии и тревоги и связанных с раком симптомов, таких как приливы и боль. ^{72, г. 73} . В связи с этим важно, чтобы клиницисты, обычно психиатры, но также онкологи и врачи первичной медико-санитарной помощи, имели надлежащую подготовку по использованию лекарств, их побочных эффектах и ​​их взаимодействию с другими видами лечения рака в онкологии. ^{74, г. 75} .

Выводы

Рак и его лечение оказывают огромное психологическое и психосоциальное воздействие как на пациентов, так и на их семьи и сопровождаются серией драматических изменений, которые затрагивают физические, эмоциональные, духовные, межличностные и социальные аспекты человека, больного раком. . Признавая, что высокий процент больных раком страдает эмоциональными симптомами (например, беспокойством о здоровье, раздражительным настроением и деморализацией) или психопатологическими состояниями (например,грамм. большая депрессия и посттравматическое стрессовое расстройство) чрезвычайно важны для специалистов по лечению рака, поскольку они могут оказывать комплексную и всестороннюю помощь в онкологии. Фактически, в настоящее время существуют научные доказательства преимуществ оказания психосоциальной онкологической помощи пациентам и их семьям как части стандартной помощи в снижении стресса и психосоциальной заболеваемости, связанной с раком, и в повышении качества жизни во время и после лечения, и, в конечном итоге, повышенная выживаемость ⁷⁶ .

Значительный прогресс в исследованиях в области психоонкологии способствовал разработке, внедрению и распространению психосоциальных рекомендаций и методов лечения нескольких сопутствующих психических расстройств при раке, таких как депрессия. ⁷⁷ и беспокойство ⁷⁸ . Однако следует предпринять больше шагов в психосоциальных подходах к раку как в больнице, так и в обществе. ⁷⁹ . Помимо конкретных областей онкологической помощи, таких как онкология и паллиативная помощь, следует особо учитывать первичную медико-санитарную помощь в ее роли непрерывной, скоординированной и комплексной помощи отдельным лицам и семьям, включая психосоциальную помощь, в профилактике и диагностике, в совместном последующем наблюдении и лечении. уход за выжившими и в конце жизни ⁸⁰ .

Примечания

[версия 1; рецензенты: 3 одобрены]

Заявление о финансировании

Луиджи Грасси выражает признательность за поддержку исследовательскому гранту Университета Феррары FAR-2016. Дэвид Шпигель выражает признательность NCI U01 CA 197282 за поддержку и Стэнфордскому институту рака, комплексному онкологическому центру NCI.

Спонсоры не играли никакой роли в дизайне исследования, сборе и анализе данных, принятии решения о публикации или подготовке рукописи.

Примечания

Редакционная заметка о процессе проверки

Обзоры факультетов F1000 заказываются членами престижной F1000 Faculty и редактируются как услуга для читателей.Чтобы сделать эти обзоры как можно более полными и доступными, рецензенты вносят свой вклад перед публикацией, и публикуется только окончательная, исправленная версия. Рецензенты, одобрившие окончательную версию, перечислены с их именами и принадлежностью, но без их отчетов по более ранним версиям (любые комментарии уже будут учтены в опубликованной версии).

Рецензенты, одобрившие данную статью:

• Кристин Донован , Онкологический центр Моффитта, Тампа, Флорида, США

  О конкурирующих долях участия не сообщалось.

• Линда Э. Карлсон , Университет Калгари, Калгари, Альберта, Канада

  О конкурирующих долях участия не сообщалось.

• Аня Менерт , Департамент медицинской психологии и медицинской социологии, Университетский медицинский центр Лейпцига, Лейпциг, Германия

  О конкурирующих долях участия не сообщалось.

Ссылки

2. Грасси Л., Бьянкосино Б., Мармай Л. и др. : Психологические факторы, влияющие на онкологические состояния. Adv Psychosom Med. 2007; 28: 57–71. 10.1159 / 000106797 [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar] 3. Карузо Р., Нанни М.Г., Риба М.Б. и др. : Бремя психосоциальной заболеваемости, связанной с раком: проблемы пациентов и семьи. Int Rev Psychiatry. 2017; 29 (5): 389–402. 10.1080 / 09540261.2017.1288090 [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar] 6. Бульц Б.Д., Карлсон Л.Е .: Эмоциональное расстройство: шестой жизненный признак — будущие направления лечения рака. Психоонкология. 2006. 15 (2): 93–5. 10.1002 / пон.1022 [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar] 7. Бульц Б.Д., Йохансен К .: Скрининг бедствия, шестой жизненный знак: где мы и куда идем? Психоонкология. 2011; 20 (6): 569–71. 10.1002 / пон.1986 [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar] 8. Травадо Л., Брейтбарт В., Грасси Л. и др. : 2015 Президентское пленарное заседание Международного психоонкологического общества: психосоциальная помощь как проблема прав человека — проблемы и возможности. Психоонкология. 2017; 26 (4): 563–9. 10.1002 / пон.4209 [Бесплатная статья PMC] [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar] 10. Митчелл А.Дж., Чан М., Бхатти Н. и др. : Распространенность депрессии, тревожности и расстройства адаптации в онкологических, гематологических и паллиативных учреждениях: метаанализ 94 исследований на основе интервью. Ланцет Онкол. 2011; 12 (2): 160–74. 10.1016 / S1470-2045 (11) 70002-X [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar] 12. Карузо Р., Нанни М.Г., Риба М. и др. : Расстройства депрессивного спектра при раке: распространенность, факторы риска и скрининг депрессии: критический обзор. Acta Oncol. 2017; 56 (2): 146–55. 10.1080 / 0284186X.2016.1266090 [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar] 13. Карузо Р., Джулия Нанни М., Риба М.Б. и др. : Расстройства депрессивного спектра при раке: проблемы диагностики и вмешательства. Критический обзор. Curr Psychiatry Rep. 2017; 19 (6): 33. 10.1007 / s11920-017-0785-7 [Бесплатная статья PMC] [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar] 14. Шпигель Д, Риба МБ: Управление тревогой и депрессией во время лечения. Грудь J. 2015; 21 (1): 97–103.10.1111 / tbj.12355 [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar] 15. Рот А.Дж., Картер Дж., Зайдель Б. и др. : Сексуальные проблемы после рака // Holland JC, Breitbart WS, Jacobsen PB, Loscalzo MJ, McCorkle R, Butow PN, редакторы. Психоонкология: Oxford University Press; 2015; 220–224. 10.1093 / med / 9780199363315.003.0028 [CrossRef] [Google Scholar] 16. Тан П.Л., Ван Х. Х., Чжоу Ф. Х .: Систематический обзор и метаанализ деморализации и депрессии у больных раком. Психосоматика. 2015; 56 (6): 634–43.10.1016 / j.psym.2015.06.005 [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar] Рекомендация F1000 17. Робинсон С., Киссан Д.В., Брукер Дж. И др. : Систематический обзор синдрома деморализации у лиц с прогрессирующим заболеванием и раком: десятилетие исследований. J Устранение болевых симптомов. 2015. 49 (3): 595–610. 10.1016 / j.jpainsymman.2014.07.008 [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar] Рекомендация F1000 18. Грасси Л., Нанни М.Г .: Синдром деморализации: новые взгляды на психосоциальную помощь при раке. Рак. 2016; 122 (14): 2130–3. 10.1002 / cncr.30022 [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar] 19. Грасси Л., Карузо Р., Нанни М.Г .: Соматизация и проявление соматических симптомов при раке: область, которой не уделяется должного внимания. Int Rev Psychiatry. 2013; 25 (1): 41–51. 10.3109 / 09540261.2012.731384 [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar] 20. Форсайт Л. П., Кент Э. Э., Уивер К. Э. и др. : Получение психосоциальной помощи среди выживших после рака в США. J Clin Oncol. 2013. 31 (16): 1961–9. 10.1200 / JCO.2012.46.2101 [Бесплатная статья PMC] [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar] 21. Саркар С., Сотье Л., Шиллинг Г. и др. : Беспокойство и страх рецидива рака и их связь с потребностями в поддерживающей помощи и использованием медицинских услуг у онкологических больных. J Cancer Surviv. 2015; 9 (4): 567–75. 10.1007 / s11764-015-0434-2 [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar] Рекомендация F1000 22. Велинг С., Менерт А., Хартманн М. и др. : Тревога и депрессия у выживших в течение длительного периода времени после опухоли семенных клеток яичек. Gen Hosp Psychiatry. 2016; 38: 21–5. 10.1016 / j.genhosppsych.2015.09.001 [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar] Рекомендация F1000 23. Стэнтон А. Л., Роуленд Дж. Х., Ганц П. А.: Жизнь после диагностики и лечения рака в зрелом возрасте: материалы исследований психосоциальной онкологии. Am Psychol. 2015; 70 (2): 159–74. 10.1037 / a0037875 [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar] Рекомендация F1000 24. Стэнтон А.Л .: Что происходит сейчас? Психосоциальная помощь больным раком после завершения лечения. J Clin Oncol. 2012; 30 (11): 1215–20. 10.1200 / JCO.2011.39.7406 [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar] 25. Барнетт М., Макдоннелл Г., ДеРоса А. и др. : Психосоциальные исходы и вмешательства среди выживших после рака, диагностированного в подростковом и юношеском возрасте (AYA): систематический обзор. J Cancer Surviv. 2016; 10 (5): 814–31. 10.1007 / s11764-016-0527-6 [Бесплатная статья PMC] [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar] Рекомендация F1000 26. Ааронсон Н.К., Маттиоли В., Минтон О. и др.: Помимо лечения — Психосоциальные и поведенческие проблемы в исследованиях и практике выживания рака. EJC Suppl. 2014; 12 (1): 54–64. 10.1016 / j.ejcsup.2014.03.005 [Бесплатная статья PMC] [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar] 27. Гиз-Дэвис Дж., Колли К., Ранкур К.М. и др. : Уменьшение симптомов депрессии связано с большей выживаемостью у пациентов с метастатическим раком груди: вторичный анализ. J Clin Oncol. 2011; 29 (4): 413–20. 10.1200 / JCO.2010.28.4455 [Бесплатная статья PMC] [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar] 28.Ангиано Л., Майер Д.К., Пивен М.Л. и др. : Обзор литературы о самоубийствах у онкологических больных. Cancer Nurs. 2012; 35 (4): E14–26. 10.1097 / NCC.0b013e31822fc76c [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar] 29. Киссан DW: Непризнанная и нелеченная депрессия в онкологии. Lancet Psychiatry. 2014; 1 (5): 320–1. 10.1016 / S2215-0366 (14) 70345-1 [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar] 30. Донован К.А., Грасси Л., МакГинти Х.Л. и др. : Валидация термометра бедствия во всем мире: состояние науки. Психоонкология. 2014; 23 (3): 241–50. 10.1002 / pon.3430 [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar] 31. Митчелл AJ: Краткие инструменты скрининга дистресса, связанного с раком: обзор и метаанализ диагностической валидности. J Natl Compr Canc Netw. 2010. 8 (4): 487–94. 10.6004 / jnccn.2010.0035 [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar] 32. Митчелл AJ: Обобщены результаты 38 анализов точности термометра бедствия и других сверхкоротких методов обнаружения расстройств настроения, связанных с раком. J Clin Oncol. 2007. 25 (29): 4670–81. 10.1200 / JCO.2006.10.0438 [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar] 33. Водермайер А, Линден В, Сиу С: Скрининг эмоционального дистресса у онкологических больных: систематический обзор инструментов оценки. J Natl Cancer Inst. 2009. 101 (21): 1464–88. 10.1093 / jnci / djp336 [Бесплатная статья PMC] [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar] 34. Митчелл А.Дж., Мидер Н., Дэвис Э. и др. : Метаанализ средств скрининга и выявления случаев депрессии при раке: рекомендации для клинической практики, основанные на фактических данных, от имени группы консенсуса по лечению депрессии при раке. J Affect Disord. 2012; 140 (2): 149–60. 10.1016 / j.jad.2011.12.043 [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar] 35. Хартунг Т.Дж., Фридрих М., Йохансен С. и др. : Больничная шкала тревожности и депрессии (HADS) и вопросник о состоянии здоровья пациента из 9 пунктов (PHQ-9) как инструменты скрининга депрессии у больных раком. Рак. 2017; 123 (21): 4236–4243. 10.1002 / cncr.30846 [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar] 36. Грасси Л., Сабато С., Росси Е. и др. : Использование диагностических критериев для психосоматических исследований в онкологии. Psychother Psychosom. 2005. 74 (2): 100–7. 10.1159 / 000083168 [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar] 37. Национальная комплексная онкологическая сеть: Руководство NCCN по клинической практике в онкологии. Дистресс-менеджмент. Версия 2. © Национальная комплексная онкологическая сеть, Форт Вашингтон, Пенсильвания, США, 2016. [Google Scholar] 38. Хауэлл Д., Кешаварц Х., Эсплен М.Дж. и др. : Общеканадское практическое руководство: скрининг, оценка и лечение психосоциального дистресса, депрессии и тревоги у взрослых с онкологическими заболеваниями.Торонто: Канадское партнерство против рака и Канадская ассоциация психосоциальной онкологии, 2015. [Google Scholar] 39. Хауэлл Д., Карри С., Майо С. и др. : Панканадское клиническое руководство: оценка потребностей в психосоциальной медицинской помощи взрослого больного раком. Торонто: Канадское партнерство против рака (Группа действий по борьбе с раком) и Канадская ассоциация психосоциальной онкологии, 2009. Справочный источник [PubMed] [Google Scholar] 40. Хауэлл Д., Хак Т.Ф., Оливер Т.К. и др.: Панканадское практическое руководство. Панканадское руководство по организации и структуре служб помощи выжившим и оптимальным методам оказания психосоциальной поддерживающей помощи взрослым, пережившим рак. Торонто: Канадское партнерство против рака (Группа действий по борьбе с раком) и Канадская ассоциация психосоциальной онкологии, 2011 г. [Google Scholar] 41. Вагнер Л.И., Шпигель Д., Пирман Т.: Использование науки о психосоциальной помощи для внедрения новой комиссии американского колледжа хирургов по стандарту скрининга онкологических заболеваний. J Natl Compr Canc Netw. 2013. 11 (2): 214–21. 10.6004 / jnccn.2013.0028 [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar] 42. Андерсен Б.Л., ДеРубейс Р.Дж., Берман Б.С. и др. : Скрининг, оценка и лечение тревожных и депрессивных симптомов у взрослых с онкологическими заболеваниями: адаптация рекомендаций Американского общества клинической онкологии. J Clin Oncol. 2014. 32 (15): 1605–19. 10.1200 / JCO.2013.52.4611 [Бесплатная статья PMC] [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar] 43. Пирл В.Ф., Фанн Дж. Р., Грир Дж. А. и др. : Рекомендации по внедрению программ скрининга дистресса в онкологических центрах: отчет совместной рабочей группы Американского общества психосоциальной онкологии (APOS), Ассоциации социальной работы онкологов (AOSW) и Общества медсестер онкологов (ONS). Рак. 2014. 120 (19): 2946–54. 10.1002 / cncr.28750 [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar] 44. Кларк П.Г., Болте С., Бузагло Дж. И др. : От рекомендаций по лечению бедствия до разработки моделей психосоциальной помощи: современные передовые практики. J Psychosoc Oncol. 2012. 30 (6): 694–714. 10.1080 / 07347332.2012.721488 [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar] 45. Шоу Дж. М., Прайс М. А., Клейтон Дж. М. и др. : Разработка клинического пути для выявления и управления тревогой и депрессией у взрослых онкологических больных: процесс согласования в режиме онлайн на Delphi. Поддержка лечения рака. 2016; 24 (1): 33–41. 10.1007 / s00520-015-2742-5 [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar] Рекомендация F1000 46. Карлсон Л. Е., Уоллер А., Митчелл А. Дж.: Скрининг на наличие дистресса и неудовлетворенных потребностей у онкологических больных: обзор и рекомендации. J Clin Oncol. 2012; 30 (11): 1160–77. 10.1200 / JCO.2011.39.5509 [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar] 47. Хауэлл Д., Хак Т.Ф., Грин Э. и др. : Данные скрининга на онкологические расстройства: преобразование знаний в клинические действия для качественного ответа. Palliat Support Care. 2014; 12 (1): 39–51. 10.1017 / S1478951513000382 [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar] 49. Бикель К.Э., Макнифф К., Басс М.К. и др. : Определение высококачественной паллиативной помощи в практике онкологии: Руководство Американского общества клинической онкологии / Американской академии хосписов и паллиативной медицины. J Oncol Pract. 2016; 12 (9): e828–38. 10.1200 / JOP.2016.010686 [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar] Рекомендация F1000 50. Грасси Л., Фудзисава Д., Одийо П. и др.: Неравенство в психосоциальной помощи при раке: отчет Международной федерации психоонкологических обществ. Психоонкология. 2016; 25 (10): 1127–36. 10.1002 / pon.4228 [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar] 51. Тамагава Р., Гарланд С., Васька М. и др. : Кому выгодны психосоциальные вмешательства в онкологии? Систематический обзор психологических модераторов результатов лечения. J Behav Med. 2012; 35 (6): 658–73. 10.1007 / s10865-012-9398-0 [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar] 52.Грасси Л., Карузо Р., Нанни М.Г .: Психоонкология и оптимальные стандарты лечения рака: разработки, многопрофильный командный подход и международные рекомендации. In Wise TN, Biondi M, Costantini A. (Eds.), Психоонкология American Psychiatric Publishing Press, Арлингтон, Вирджиния, 2013; 315–339. [Google Scholar] 53. Зайнал Н.З., стенд S, Хупперт Ф.А.: Эффективность снижения стресса на основе осознанности для психического здоровья пациентов с раком груди: метаанализ. Психоонкология. 2013. 22 (7): 1457–65.10.1002 / pon.3171 [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar] 54. Йоханнсен М., Фарвер И., Бек Н. и др. : Эффективность психосоциального вмешательства при боли у пациентов с раком груди и выживших: систематический обзор и метаанализ. Лечение рака груди. 2013. 138 (3): 675–90. 10.1007 / s10549-013-2503-4 [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar] 55. Хантер Э.Г., Гибсон Р.В., Арбесман М. и др. : Систематический обзор производственной терапии и реабилитации взрослых при онкологических заболеваниях: Часть 1. Влияние физической активности и вмешательств по управлению симптомами. Am J Occup Ther. 2017; 71 (2): 7102100030p1–7102100030p11. 10.5014 / ajot.2017.023564 [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar] Рекомендация F1000 56. Хантер Э.Г., Гибсон Р.В., Арбесман М. и др. : Систематический обзор производственной терапии и реабилитации взрослых от рака: Часть 2. Влияние мультидисциплинарной реабилитации и психосоциальных, сексуальных вмешательств и мер по возвращению на работу. Am J Occup Ther. 2017; 71 (2): 7102100040p1–7102100040p8. 10.5014 / ajot.2017.023572 [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar] Рекомендация F1000 57.Баррера I, Spiegel D: Обзор психотерапевтических вмешательств при депрессии у онкологических больных и их влияние на прогрессирование болезни. Int Rev Psychiatry. 2014; 26 (1): 31–43. 10.3109 / 09540261.2013.864259 [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar] 59. Голуэй К., Блэк А., Кантвелл М. и др. : Психосоциальные вмешательства для улучшения качества жизни и эмоционального благополучия недавно диагностированных онкологических больных. Кокрановская база данных Syst Rev. 2012; 11: CD007064. 10.1002 / 14651858.CD007064.pub2 [Бесплатная статья PMC] [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar] 60. Classen CC, Kraemer HC, Blasey C и др. : Поддерживающая-экспрессивная групповая терапия для пациентов с первичным раком молочной железы: рандомизированное проспективное многоцентровое исследование. Психоонкология. 2008. 17 (5): 438–47. 10.1002 / pon.1280 [Бесплатная статья PMC] [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar] 61. Джонсон Дж. А., Рэш Дж. А., Кэмпбелл Т. С. и др. : Систематический обзор и метаанализ рандомизированных контролируемых испытаний когнитивно-поведенческой терапии бессонницы (КПТ-I) у выживших после рака. Sleep Med Ред. 2016; 27: 20–8. 10.1016 / j.smrv.2015.07.001 [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar] Рекомендация F1000 62. Киссан Д.В., Блох С., Смит Г.К. и др. : Когнитивно-экзистенциальная групповая психотерапия для женщин с первичным раком груди: рандомизированное контролируемое исследование. Психоонкология. 2003. 12 (6): 532–46. 10.1002 / pon.683 [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar] 63. Брейтбарт В., Розенфельд Б., Пессин Н. и др. : Групповая психотерапия, ориентированная на смыслы: эффективное вмешательство для улучшения психологического благополучия пациентов с запущенным раком. J Clin Oncol. 2015; 33 (7): 749–54. 10.1200 / JCO.2014.57.2198 [Бесплатная статья PMC] [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar] Рекомендация F1000 67. Пит Дж., Вюртцен Х., Захария Р: Влияние терапии, основанной на осознанности, на симптомы тревоги и депрессии у взрослых больных раком и выживших: систематический обзор и метаанализ. J Проконсультируйтесь с Clin Psychol. 2012. 80 (6): 1007–20. 10.1037 / a0028329 [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar] 68. ЛеМэй К., Уилсон К.Г.: Лечение экзистенциального дистресса при опасном для жизни заболевании: обзор ручных вмешательств. Clin Psychol Rev. 2008. 28 (3): 472–93. 10.1016 / j.cpr.2007.07.013 [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar] 70. Окуяма Т., Акечи Т., Маккензи Л. и др. : Психотерапия депрессии среди неизлечимых больных раком: систематический обзор и метаанализ. Лечение рака Ред. 2017; 56: 16–27. 10.1016 / j.ctrv.2017.03.012 [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar] Рекомендация F1000 72. Карузо Р., Грасси Л., Нанни М.Г. и др. : Психофармакология в психоонкологии. Curr Psychiatry Rep. 2013; 15 (9): 393. 10.1007 / s11920-013-0393-0 [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar] 73. Грасси Л., Карузо Р., Хаммелеф К. и др. : Эффективность и безопасность фармакотерапии психических расстройств, связанных с раком, по всей траектории лечения рака: обзор. Int Rev Psychiatry. 2014; 26 (1): 44–62. 10.3109 / 09540261.2013.842542 [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar] 74. Грасси Л., Карузо Р., Родин Г. и др. : Использование антидепрессантов в лечении рака: обзор и практические советы для онкологов. Анналы онкологии . (под давлением). [Google Scholar] 75. Грасси Л., Риба М. (Ред.): Психофармакология в онкологии и паллиативной помощи, Спрингер, Берлин / Нью-Йорк, 2014. 10.1007 / 978-3-642-40134-3 [CrossRef] [Google Scholar] 76. Бульц Б.Д., Каммингс Г.Г., Грасси Л. и др. : Пленарное заседание Президента Международного психоонкологического общества, 2013 г.: принятие стандартов IPOS как средства улучшения комплексной онкологической помощи. Психоонкология. 2014; 23 (9): 1073–8. 10.1002 / pon.3618 [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar] 77.Ли М., Фицджеральд П., Роден Дж .: Доказательные методы лечения депрессии у онкологических больных. J Clin Oncol. 2012. 30 (11): 1187–96. 10.1200 / JCO.2011.39.7372 [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar] 78. Трэгер Л., Грир Дж. А., Фернандес-Роблес С. и др. : Доказательная терапия тревожности у онкологических больных. J Clin Oncol. 2012. 30 (11): 1197–205. 10.1200 / JCO.2011.39.5632 [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar] 80. Рубин Г., Берендсен А., Кроуфорд С.М. и др. : Растущая роль первичной медико-санитарной помощи в борьбе с раком. Ланцет Онкол. 2015; 16 (12): 1231–72. 10.1016 / S1470-2045 (15) 00205-3 [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar]

Эмоциональная сторона рака: 7 советов

Взрослые больные раком имеют уникальные потребности в физическом здоровье, но они также имеют уникальные потребности в эмоциональном и психическом здоровье.

Эмоциональная сторона рака — такие вещи, как преодоление стресса при постановке диагноза, уход за собой во время лечения, доступ к финансовым и юридическим ресурсам или поиск поддержки — все это может повлиять на способность пациента справиться с ситуацией и придерживаться плана лечения.

Чтобы удовлетворить эти потребности, социальные работники могут помочь найти ресурсы, которые поддерживают и воодушевляют семьи. Например, если пациенту не удается найти поездку на прием к врачу, социальный работник может подключить его к транспортным средствам.

Пациент может сосредоточиться на выздоровлении, если будут устранены некоторые из стрессов и препятствий на пути к приемам и обратно. Социальные работники — важная часть команды по уходу, которая может координировать услуги, обучать и выслушивать опасения во время и после пребывания в больнице или во время лечения.

Вот 7 советов по поддержанию или улучшению эмоционального благополучия онкологических больных и лиц, осуществляющих уход:

1. Поговорите с кем-нибудь, кто не является членом семьи.

Хотя встреча с клиническим социальным работником может показаться непосильной задачей, эти эксперты обучены оказывать помощь на разовой, краткосрочной или долгосрочной основе. Позволяя себе поговорить с кем-то, кроме друзей или семьи, вы получаете человека, которому доверяете, и позволяете своей семье быть просто семьей.

2. Продолжайте повседневную деятельность, но при необходимости измените ее.

Изменение обычных задач, привычек и занятий — это не неудача, а хорошее самопомощь. Может быть, вы не можете разбить лагерь на целую неделю далеко, но не могли бы вы разбить лагерь на пару дней поближе к дому?

3. Планируйте заранее.

Если вы знаете, что вам может понадобиться транспорт или вам может пригодиться какая-либо программа, например, «Еда на колесах», заранее проведите небольшое исследование или обратитесь за помощью к другу, который любит планировать.Это не только поможет вам избежать драки в последнюю минуту, но и предварительная проверка ресурсов сообщества может помочь вам понять свой выбор, снизить уровень стресса и дать вам душевное спокойствие и некоторый контроль в то время, когда вещи вокруг вас могут казаться не такими. контроля.

4. Найдите поддержку, которая подходит вам.

Для некоторых людей действительно важно общаться с другими, переживающими то же самое. Поддержка может быть ежемесячной личной группой, разовым занятием или постоянным обучением по вопросам самообслуживания, ухода, питания или юридических ресурсов.Для других может быть важно изучить возможность краткосрочного консультирования с клиническим социальным работником.

5. Обеспечьте баланс личной и онлайн-поддержки.

Иногда во время лечения могут быть физические ограничения или ослаблена ваша иммунная система, что делает онлайн-сообщество хорошим источником поддержки. Помните, что это может быть полезно в краткосрочной перспективе, но общение — ключ к эмоциональному благополучию.

6. Выберите свое сообщество.

Есть так много замечательных ресурсов сообщества, которые готовы помочь.Услуги могут быть практическими, обеспечивать эмоциональный подъем или предлагать возможности для социального взаимодействия. Хорошее место для начала — веб-сайт Американского онкологического общества. Введите свой почтовый индекс для получения списка ближайших к вам ресурсов. К сайту также могут подключаться лица, осуществляющие уход.

7. Протяни руку.

Всегда приветствуется обращение к социальному работнику в вашем местном онкологическом центре. Помните, что тянуться к вам — это признак силы, а не слабости. Даже если вы хотите быть независимым, просить о помощи — это здорово.

Шэрон Дексхаймер — лицензированный клинический социальный работник из Манкато, штат Миннесота, специализируется на работе с онкологическими больными и их близкими.

---

Для безопасности наших пациентов, персонала и посетителей в клинике Mayo действуют строгие правила маскировки. Любой, кто был показан без маски, был либо записан до COVID-19, либо зарегистрирован в зоне, где нет ухода за пациентами, где соблюдалось социальное дистанцирование и другие протоколы безопасности.

Консультации | Рак.Net

Counseling работает со специалистом в области психического здоровья, чтобы справиться с проблемами, возникающими при диагностике рака. Консультации могут помочь вам понять свои чувства и реакции и предоставить безопасное место, чтобы поговорить о своих заботах.

Консультант не всегда может решить ваши проблемы. Но они могут предоставить полезную внешнюю точку зрения, и они обучены помогать вам справляться с трудными ситуациями.

Когда консультирование помогает больным раком или их близким?

Это нормально — испытывать множество разных эмоций, когда вы больны раком или кто-то из ваших близких болен раком.Вы можете чувствовать стресс, злость или грусть. Когда эти чувства влияют на вашу повседневную жизнь или длятся долгое время, вам может помочь психолог. Консультации также могут помочь, когда вы имеете дело с неопределенностью или в переходный период, например, когда человек начинает или завершает лечение рака.

Даже если вы не охарактеризуете свои чувства как серьезные, консультирование может оказаться полезным. Жизнь с диагнозом рака или уход за больным раком — это вызов для всех. Даже несколько консультаций помогут вам почувствовать себя лучше.

Как помогает консультирование?

Разговор с консультантом может вам помочь:

Консультант также может помочь вам поговорить с окружающими вас людьми. Например, вам могут помочь:

Какие бывают типы консультирования?

Тип консультации, которую вы выберете, может зависеть от ваших потребностей, предпочтений и финансов. Типы консультирования включают:

Индивидуальные консультации. Во время индивидуального консультирования вы встречаетесь один на один с консультантом, чтобы поговорить о событиях, мыслях и чувствах.Консультант внимательно выслушает, выразит заботу, задаст вопросы и предложит обратную связь.

Семейные или семейные консультации. Вы и ваш партнер или семья встретитесь с консультантом. Консультант выслушивает каждого человека, чтобы узнать, как определенные мысли и действия могут вызвать проблемы. Вы, ваш партнер или члены семьи можете научиться новым способам поддерживать друг друга и общаться в стрессовые времена.

Групповое консультирование. Вы встречаетесь с группой людей, у которых схожие проблемы.Например, вы можете пойти в группу поддержки для людей, у которых тот же тип рака, что и вы. Консультант ведет и направляет обсуждение и оказывает поддержку. Члены группы могут учиться у консультанта и друг у друга. Это может помочь вам чувствовать себя менее одиноким.

Какие бывают консультанты?

Лицензированный консультант — это обычно психиатр, прошедший обучение и сдавший государственный тест. Вот основные типы лицензированных консультантов.

Психиатры. Психиатры — врачи. Они специализируются на поиске и лечении проблем с психическим здоровьем. Они могут проконсультировать и выписать лекарства.

Психологи. Эти специалисты имеют докторскую степень или докторскую степень. Это означает, что они имеют высшее образование и обучены обнаруживать и лечить проблемы с психическим здоровьем. Они могут консультировать и проводить исследования. Психологи не могут назначать лекарства, потому что они не доктора со степенью доктора медицины или доктора медицины.

Лицензированные клинические социальные работники. Эти специалисты имеют степень магистра по социальной работе и повышение квалификации по консультированию. Они также помогают с практическими проблемами, такими как управление вашей медицинской страховкой и связь с местными ресурсами, такими как группы поддержки.

Социальные работники онкологии. Социальные работники-онкологи также имеют степень магистра. Они предоставляют специализированные консультации, обучение и направления для больных раком и их семей.Ваш онкологический социальный работник также может помочь вам поговорить с вашей медицинской бригадой и ориентироваться в системе здравоохранения. Узнайте больше о том, как может помочь онкологический социальный работник.

Практикующие психиатрические медсестры. Эти специалисты являются дипломированными медсестрами, имеющими степень магистра в области ухода за психическим здоровьем. Они лечат психические расстройства и проводят консультации. Как и психиатры, практикующие психиатрические медсестры могут прописывать лекарства.

Лицензированные консультанты. Консультант этого типа имеет степень магистра консультирования.Их также можно назвать лицензированными консультантами по психическому здоровью.

Лицензированные брачные и семейные терапевты. Эти специалисты имеют степень магистра и обучены помогать парам и семьям. Иногда они также предоставляют индивидуальные консультации. Узнайте больше о том, чем может помочь семейный психотерапевт.

Лицензированные пастырские советники. Эти специалисты имеют степень магистра служения или богословия. Они предоставляют консультации с религиозной или духовной точки зрения.Узнайте больше о духовной поддержке во время рака.

Как мне найти психолога?

Прежде чем искать психолога, подумайте, с чем вы хотели бы получить помощь. У вас может быть психический стресс, например депрессия или тревога, который со временем не проходит. В этом случае вам может потребоваться посещение психиатра, клинического психолога или практикующей психиатрической медсестры. Или вам может потребоваться практический совет или общая поддержка для вашего психического здоровья. В этом случае вам может потребоваться клинический социальный работник, социальный работник онкологии или группа поддержки под руководством консультанта.Кроме того, подумайте, предпочитаете ли вы личную консультацию, онлайн или телефонную консультацию.

Вот несколько способов найти консультанта:

• Узнайте о консультационных услугах, предоставляемых вашей больницей или центром лечения рака, обратившись в библиотеку учреждения или центр учебных материалов.

• Попросите вашего врача, медсестры или других специалистов по лечению рака направить вас к консультантам в вашем районе.

• Найдите список консультантов, охваченных вашим планом медицинского страхования, позвонив в свою страховую компанию или заглянув на ее веб-сайт.

• Узнайте, существует ли на вашем рабочем месте Программа помощи сотрудникам (EAP), которая включает консультационные услуги.

• Если вы состоите в группе поддержки, спросите других членов группы, могут ли они что-то предложить.

• Свяжитесь с персоналом местного отдела здравоохранения или местной библиотеки, чтобы узнать о ближайших психиатрических службах.

Вы также можете использовать Интернет для поиска организаций, оказывающих психиатрические и онкологические услуги.Многие из этих организаций могут направить вас к консультанту. Некоторые также предлагают ограниченные бесплатные консультации по телефону или через Интернет. Найдите список организаций, которые предлагают поддержку и услуги людям с вашим типом рака.

Другие организации, которые могут помочь вам найти консультанта, включают:

Американская ассоциация брака и семейной терапии. В этой группе есть база данных, в которой вы можете выполнить поиск, в которой перечислены брачные и семейные терапевты в США и других странах.

Ассоциация социальной работы онкологов. Эта группа предоставляет список ресурсов для людей, больных раком, и их семей.

Американская психологическая ассоциация. Эта группа предлагает услугу по поиску психолога онлайн.

Рак Уход . Эта группа предоставляет различные услуги социальным работникам-онкологам, включая консультации, ведение пациентов и группы поддержки.

Национальный регистр поставщиков медицинских услуг в области психологии. База данных этой группы может помочь вам найти психологов в США и Канаде.

Как мне выбрать подходящего консультанта?

Вы можете нервничать, начиная отношения с консультантом. Может показаться странным говорить о личных проблемах с новым человеком, даже если он профессиональный консультант. Перед первым сеансом поговорите по телефону с разными консультантами, которых вы исследовали, чтобы понять, как вы будете работать вместе. Заранее спросите консультанта, взимает ли он плату за этот первый телефонный звонок. Часто за короткий звонок плата не взимается.Вот несколько вопросов, которые вы могли бы спросить:

• Кратко опишите вашу ситуацию и объясните, почему вы обращаетесь за консультацией.

• Спросите, лечил ли консультант людей, больных раком или другими серьезными заболеваниями. Важно, чтобы у вашего консультанта был такой опыт.

• Попросите консультанта описать подход, который они могут использовать, чтобы помочь вам. Если вы чего-то не понимаете, спрашивайте подробности.

• Попросите консультанта рассказать о своей профессии, степени, обучении и лицензии. Вы можете дважды проверить учетные данные консультанта, связавшись с советом по лицензированию вашего штата.

• Спросите о часах работы, гонорарах, счетах и ​​планах страхования, которые принимает консультант.

Объем помощи может зависеть от того, насколько хорошо вы работаете с консультантом. Не каждый консультант или тип консультирования подойдут вам. Если вы чувствуете себя некомфортно после нескольких сеансов или думаете, что консультирование не помогает, поговорите со своим терапевтом о своих проблемах и подумайте о поиске нового поставщика медицинских услуг.

Как я могу заплатить за консультацию?

Консультации могут быть дорогими, поэтому важно учесть их стоимость перед тем, как начать. Стоимость обычно зависит от того, сколько обучения имеет ваш консультант и где они работают. Например, психиатры и клинические психологи часто берут больше, чем лицензированные социальные работники или лицензированные консультанты. Это потому, что у них более обширная подготовка. Консультации в частной практике часто обходятся дороже, чем в клинике. Групповое консультирование часто обходится дешевле, чем индивидуальное консультирование, и большинство онкологических групп поддержки бесплатны.

Большинство планов медицинского страхования покрывают часть расходов на консультации. Многие будут платить за определенное количество посещений лицензированного консультанта. Возможно, вам придется оплатить часть стоимости каждого посещения. Это называется доплатой или доплатой. Некоторые страховые компании оплачивают посещения только определенных типов консультантов. Или они могут платить только за лечение у определенных консультантов в вашем районе. Обратитесь в свою медицинскую страховую компанию, чтобы узнать, что они будут покрывать за консультационные услуги.

Если вам трудно платить за консультацию или вы хотите начать, но не думаете, что сможете себе это позволить, вот несколько вариантов:

• Некоторые больницы и онкологические центры предлагают пациентам бесплатные консультации.

• Местные отделы здравоохранения или агентства социальных служб могут предлагать бесплатные или недорогие консультации, если вы соответствуете требованиям.

• Некоторые местные клиники и консультанты позволяют платить в зависимости от вашего дохода. Люди, которые зарабатывают меньше денег, платят меньше за каждое посещение. Это называется «скользящей шкалой».

• Медицинские школы могут предлагать недорогие консультации. Ваш консультант может быть студентом, проходящим курсы повышения квалификации, под присмотром лицензированного специалиста.

Узнайте больше об управлении расходами на лечение рака.

Вопросы, которые следует задать бригаде здравоохранения

Вы можете задать своей команде по лечению рака следующие вопросы о консультировании.

• С кем я могу поговорить, если мне грустно, тревожно или плохо?

• Какие симптомы и побочные эффекты лечения рака могут повлиять на мое психическое здоровье?

• Есть ли в этом медицинском центре консультационные услуги для пациентов?

• С кем я могу поговорить, если мне понадобятся бесплатные или недорогие консультационные услуги?

Связанные ресурсы

Управление эмоциями

Как распознать онкологический дистресс — и справиться с ним

Как люди с раком могут извлечь выгоду из онлайн-терапии

Видео: Поиск поддержки психического здоровья во время рака

Дополнительная информация

LIVESTRONG: В поисках советника

Психическое здоровье в Америке: поиск подходящей психиатрической помощи для вас

советов по оказанию эмоциональной поддержки больным раком

Оказать эмоциональную поддержку близкому человеку, больному раком, непросто.Вы хотите быть рядом со своим другом или членом семьи, но в то же время вам больно и вы чувствуете себя эмоционально.

Вы боитесь, что проявление своих эмоций в конечном итоге навредит им, а не поможет. Имейте в виду, что ваша сила сделает их еще сильнее. Как вы оказываете поддержку и как вы оказываете ее, не ломаясь?

Тара Мур / Getty Images

Слушайте сердцем, а не ушами

Когда ваш любимый человек говорит о своем раке, слушайте.На самом деле послушай. Иногда дело не в том, что вы говорите, а в том, что вы делаете. Слушать — один из лучших способов проявить заботу. Если ваш любимый человек хочет разглагольствовать и разглагольствовать о несправедливости жизни или о том, что у него на уме, пусть так и будет. Время от времени нам нужны эмоциональные всплески, чтобы дать выход своим чувствам. Знание, что у них есть плечо, на котором можно поплакать, — такое утешение.

Если вы по натуре умеете решать проблемы, лучше остановиться и просто прислушаться, чем искать решения.Сейчас не время предлагать решения, пора прислушиваться. Даже если ваш любимый человек спрашивает: «Что я могу сделать?» посреди других попыток удержаться от решений, пока они не пройдут стадию выпуска и не вернутся к истинному мышлению, направленному на решение проблем.

Не показывай отрицания того, что можешь чувствовать

Неверие — это нормально. Вы, наверное, слышали о других людях, которым поставили неверный диагноз, и у вас возникает соблазн ухватиться за эту надежду. Если вашему близкому только что поставили диагноз, уместно предложить второе мнение, но только по правильным причинам, а не из ложных надежд.

По данным Американского онкологического общества, отсрочка лечения может быть не лучшим решением в зависимости от типа рака и диагноза. Но организация добавляет, что в некоторых обстоятельствах второе мнение может помочь вашему близкому почувствовать себя более уверенным. об их типе или стадии рака.

Ограничьте, как часто вы говорите, что все будет хорошо

Если бы вы знали, сколько раз больной раком слышит это за один день, вы бы вообще этого не сказали. Когда больные раком слышат подобные фразы, они в первую очередь спрашивают себя: «А что, если это не нормально?» Или «Откуда вы знаете?». Вместо того, чтобы убеждать, что все будет хорошо, подкрепите их тем, что они справятся с раком.

Нормальность очень важна

Поговорите о том, что происходит в вашей жизни, хорошем или плохом, с вашим другом или любимым человеком, больным раком. Вам может казаться, что ваша жизнь тривиальна по сравнению с раком, но важно вести себя как можно более нормально. Это помогает отвлечь их внимание от болезни и стать частью повседневной жизни, как до постановки диагноза.

Больные раком часто чувствуют себя недееспособными, даже когда они полностью функционируют.Люди начинают относиться к ним по-другому, как только узнают о диагнозе. Сохранение нормального состояния — ключ к преодолению трудностей.

Слово Verywell

Секрет поддержки в этих советах. Есть также 4 L-слова, которые следует помнить при уходе за близким, больным раком: слушать, учиться, любить и, прежде всего, смеяться.

Управление психологическими проблемами в онкологии — гематология и онкология

Abstract: Психологические проблемы при раке широко распространены и хорошо задокументированы, и могут привести к неблагоприятным исходам.Было предложено несколько серий руководств для решения как психологических, так и психиатрических проблем. Управление психологическими проблемами при раке актуально для клиницистов, пациенты которых идентифицированы клинически или с помощью механизмов скрининга с психологическими или психиатрическими последствиями рака. В этом обзоре описывается психологическое воздействие рака, скрининг дистресса как механизм сортировки, а также представление и ведение нескольких конкретных коморбидных психологических / психиатрических диагнозов в онкологических условиях.

Фон

Ведение больных раком должно включать их психологическое благополучие. ¹ Пациенты и их семьи могут периодически испытывать эмоциональные потрясения из-за рака. Пациенты приходят на диагностику рака с разной способностью справляться со стрессовыми факторами. Их психологический опыт в ответ на рак и его лечение может быть предсказуемым или непредсказуемым, с различным уровнем психологической уязвимости. ²

Большинство психологических проблем при раке проявляются незаметно, и медицинские работники могут их разрешить.Следовательно, они часто не распознаются или не лечатся своевременно, ^3,4 , несмотря на то, что в настоящее время признано, что психические расстройства встречаются примерно у 30–60% пациентов, у которых впервые диагностированы различные типы рака. ^5-7 Доказано, что невылеченная депрессия при раке приводит к множеству неблагоприятных исходов. Помимо психических страданий, которые она вызывает, депрессия оказывает большое влияние на заболеваемость и, возможно, смертность от рака. ⁸ Данные свидетельствуют о том, что устранение психосоциальных, эмоциональных и физических симптомов на ранней стадии развития рака с помощью таких шагов, как паллиативная помощь или психологическое вмешательство, может повлиять на результаты выживания. ^9-12 Коморбидная депрессия с раком приводит к ухудшению качества жизни, повышенной чувствительности к боли, трудностям с лечением, трудностям в общении, выгоранию лиц, осуществляющих уход, повышенному риску самоубийства, более длительным периодам госпитализации и снижению ожидания выживания. ^8,13-16

Психологическое воздействие рака

Опыт рака требует психологической адаптации. По большей части люди приспосабливаются и приспосабливаются по-своему — так, чтобы минимизировать экзистенциальную угрозу и быть психологически здоровыми.Многие люди, успешно перенесшие новый диагноз рака, описывают установление «новой нормы». Пациенты с менее выраженными навыками совладания могут испытывать длительное дисфорическое настроение, беспокойство, изменения аппетита, бессонницу или раздражительность, которые сохраняются в течение различного времени. Психологическая адаптация может быть связана с тремя основными факторами: (1) медицинскими факторами, (2) факторами, связанными с пациентом, и (3) социальными и культурными факторами. ¹⁷ Понимание этих факторов позволяет терапевтам, онкологам и онкологическим медсестрам лучше оценивать состояние пациента и предлагать более индивидуальные рекомендации для поддержки.Подавляющее большинство психологических проблем возникает в результате реакции на острые психологические и физические факторы стресса, которые ставит диагноз рака и его лечение. Однако предшествующие психологические проблемы и плохие стратегии выживания обычно усугубляются при постановке нового диагноза рака и его лечении.

Психологические нарушения могут присутствовать в любой момент на пути развития рака, но имеют тенденцию возникать с повышенной частотой в определенные моменты: при постановке диагноза, при рецидиве или прогрессировании рака, во время запущенных состояний рака и даже после успешного лечения. ^18,19 Препятствиями на пути к диагностике этих расстройств являются неадекватная подготовка или навыки собеседования, низкий индекс подозрений или осведомленности о распространенных психических осложнениях, связанных с раком, и предполагаемая нехватка времени. ⁵ Аналогичным образом, другие потенциальные причины, по которым эти проблемы не решаются при лечении рака, включают недооценку распространенности депрессивных симптомов, ожидание того, что все пациенты будут в депрессии (т.е. депрессивные симптомы нормализуются), и трудности с изучением эмоциональных симптомов. . ^20,21

Психологические реакции на рак следует распознавать, оценивать на предмет выявления основных психических заболеваний и лечить в соответствии с существующими рекомендациями и предпочтениями пациентов. ^22,23 Эти усилия часто требуют совместной работы с экспертами в области психосоциального здоровья. Все шире признается необходимость интеграции психосоциальной помощи в онкологию. Распознавание и лечение сопутствующего дистресса — и возможной депрессии — в соответствии с руководящими принципами клинической практики требуется для онкологической практики в высшей степени. ¹

Скрининг дистресса и психологические / психиатрические диагнозы в контексте рака

Внедрение скрининга бедствия теперь используется для выявления пациентов, которые подвержены риску ряда психологических осложнений. ^24,25 Он опирается на систему с адекватными психосоциальными ресурсами, которая будет расширять психологическую помощь в соответствии с диагнозом и потребностями пациента. ²⁶ В 1996 году Национальная комплексная онкологическая сеть (NCCN) собрала многопрофильную группу для изучения способов интеграции психосоциальной помощи в рутинное лечение. ²⁴ Было признано, что дистресс присутствует у всех больных раком и приемлем для пациентов как непсихиатрический термин. Слово дистресс охватывает диапазон реакций, от нормального дистресса страха, беспокойства и тревоги до официально определенных психических расстройств, включая депрессию. Это не официальный психиатрический диагноз, но он помогает при скрининге распознать нуждающихся. В докладе Института медицины за 2008 год «Лечение рака для всего пациента: удовлетворение потребностей психосоциального здоровья» было опубликовано политическое заявление о том, что качественная помощь при онкологических заболеваниях должна включать психосоциальные методы лечения в обычное лечение рака. ²⁷ Международное психоонкологическое общество и Международный союз по борьбе с раком одобрили дистресс как шестой жизненно важный признак после боли. ²⁴ Фактически, скрининг дистресса стал важным шагом вперед в обеспечении интеграции психологической помощи в онкологическое учреждение. Целью является безупречное совместное или комплексное управление психологическими проблемами в контексте повседневного ухода.

В контексте рака границу между нормальными и ненормальными психологическими реакциями часто трудно провести, и они недостаточно изучены.Печаль и беспокойство являются нормальными реакциями дистресса при раке и даже могут быть полезны для некоторых людей, которые принимают меры для уменьшения своего беспокойства (например, ищут информацию, ищут социальную поддержку) или справляются со своей печалью (например, подводят итоги того, что важно для их). Утвержденный инструмент скрининга может быть полезен для выявления пациентов из группы риска, но в конечном итоге для адекватной оценки симптомов необходимо интервью. ²⁸

Расстройство адаптации — это эмоциональная реакция на фактор стресса, которая не соответствует ожидаемой реакции и вызывает некоторый уровень функциональных нарушений.Это, безусловно, наиболее часто диагностируемое психическое расстройство у онкологических больных, которое часто сопровождается тревогой. ⁵ Расстройство адаптации — это наиболее легкая степень психического расстройства, возникающая по отношению к стрессорному фактору, связанному с диагнозом рака или его лечением. Граница между нормальным и ненормальным плохо определена, но ее следует рассматривать в контексте болезни пациента.

Тревожные расстройства обычно предшествуют диагнозу рака и имеют четкие кластеры симптомов в соответствии с критериями Руководства по диагностике и статистике психических расстройств (DSM-5). ⁵ К ним относятся генерализованное тревожное расстройство, паническое расстройство, фобии (например, фобия игл, клаустрофобия) и тревожное расстройство, вызванное другим заболеванием. Эти расстройства требуют тщательного медицинского и психиатрического обследования для выявления потенциальных этиологических факторов стресса, агентов или заболеваний.

Депрессивные расстройства являются вторым по распространенности расстройством, но вызывают наиболее функциональные нарушения. ²¹ Депрессивные расстройства включают большую депрессию, малую депрессию и расстройство адаптации с депрессивными особенностями.Депрессия, как симптом, является наиболее частой психологической проблемой, обнаруживаемой на всем пути развития рака, хотя различия в распространенности возникают в зависимости от пола, возраста, типа рака и даже экономических аспектов лечения. ^29,30 Депрессия чаще встречается у пациентов с раком поджелудочной железы (33–50%), ротоглотки (22–57%), груди (4,5–46%) и легких (11–44%). ³¹ Вариации критериев, используемых для определения и измерения депрессии, наряду с разнородностью исследуемых популяций раковых заболеваний (например, диагноз и стадия, статус госпитализации, время с момента постановки диагноза) объясняют огромную изменчивость в распространенности. ^32,33 Согласно недавнему метаанализу, все типы депрессивных расстройств распространены на 16,3%. ⁵ Однако распространенность депрессивных симптомов среди пациентов, получающих паллиативную помощь, составляет от 25% до 29%, а распространенность большого депрессивного эпизода среди этих пациентов составляет от 14% до 17%. ⁵ Средняя распространенность эпизода большой депрессии среди онкологических групп составляет от 5% до 10%, что в 2–3 раза выше, чем среди населения в целом. ³⁴

Лечение психологических проблем и психических расстройств в онкологии

Существует несколько моделей для решения психологических проблем в онкологии, в том числе (1) модель скрининга / сортировки пациентов, (2) модель, управляемая основным поставщиком (онколог / медсестра), и (3) модели совместной помощи.

Первая модель предполагает наличие соответствующих психосоциальных ресурсов и направление к соответствующим специалистам в области психосоциальной онкологии в соответствии с возрастающими потребностями. Эта модель одобрена NCCN. ³⁵

Вторая модель управляется онкологическими бригадами и может быть расширена за счет психосоциальных образовательных мероприятий для оказания помощи поставщикам первичных онкологических услуг. Эта модель предполагает, что врач-онколог будет обладать определенным психосоциальным опытом, чтобы инициировать и поддерживать психосоциальную помощь и понимать, когда необходимо направление.

Третья модель предполагает, что психосоциальная помощь будет оказываться бригадой первичного онколога, но под усиленным руководством со стороны психосоциальных специалистов. Этот обзор посвящен лечению психологических / психиатрических проблем поставщиками первичной онкологии.

Психотерапевтические вмешательства для больных раком

Пациенты высоко ценят свои отношения со своими онкологами, а позитивная поддержка и поощрение являются значимыми вмешательствами. ¹ Онколог может подчеркнуть преимущества психологической помощи как средства получения более качественной онкологической помощи. Переосмысление негативных когниций (например, исправление ошибочных мыслей) и поддержка функции «эго» (например, сосредоточение внимания на том, что пациенты делают хорошо) являются эффективными вмешательствами, обеспечивающими эмоциональную поддержку. ^36,37

Хотя поддерживающая психотерапия, проводимая специалистом в области онкологии или психосоциальной онкологии, является краеугольным камнем эмоциональной поддержки больных раком, дополнительные психотерапевтические и психиатрические вмешательства должны проводиться в зависимости от потребностей пациента. ³⁸ Психологические проблемы в онкологии бесчисленны. Хотя большинство психологических проблем в онкологии возникает в результате психологического стресса, связанного с опасным для жизни заболеванием, некоторые психологические / психиатрические проблемы возникают биологически или возникают в результате приема лекарств. Недавно были выявлены исходы невылеченных психологических проблем при раке, и было показано, что одновременное лечение психологических проблем при раке улучшает результаты. ^11,39

Существуют специфические для рака проблемы, особенно для пациентов с раком груди, простаты и, например, головы / шеи, и психологическое внимание должно быть направлено надлежащим образом на подтипы рака. ⁴⁰ Было обнаружено, что решение психологических проблем в онкологии приводит к улучшению результатов лечения пациентов и повышению удовлетворенности пациентов общением между врачом и медсестрой. ^10,41

Психологическое / психиатрическое ведение больных раком со специфическими заболеваниями

Психологическое и психиатрическое ведение больных раком варьируется в зависимости от конкретного расстройства, будь то психологический дистресс, расстройство адаптации, тревожное расстройство, депрессивное расстройство, делирий, боль или усталость.

Психологические расстройства. Управление дистрессом должно быть сосредоточено на проблеме, направлено на устранение причины дистресса, если это возможно, и направлено на устранение симптомов. ²⁵ Тщательный анализ симптомов и лекарств должен помочь в устранении любого психологического расстройства, вызванного медицинским или медикаментозным действием. Руководство специалистов для полной оценки последствий медицинской или лекарственной причины симптомов пациента играет решающую роль. ²⁵ Официальный психиатрический диагноз следует исключить в зависимости от оценки безопасности и тяжести симптомов.

NCCN рекомендует использовать термометр бедствия (DT) и прилагаемый к нему список проблем (PL) для проверки на наличие бедствия. ³⁵ Эти инструменты широко использовались онкологическими учреждениями для удовлетворения мандата Комиссии по скринингу онкологических заболеваний для аккредитации в 2015 году. ^23,42 DT — это мера бедствия, состоящая из одного пункта, и PL может быть полезен в выявление причин дистресса, а также клиническое интервью, ориентированное на проблему. ³⁵ Следует направлять к соответствующему врачу для получения всесторонней оценки.Например, социальный работник может лучше всего решать финансовые вопросы, а капеллан — духовные вопросы. Для выявления дистресса следует использовать стандартизированный инструмент, такой как DT и PL, Опросник депрессии Бека или Опросник общего состояния здоровья-28. ^6,43,44

В общем, признание страдания пациента — это начало терапевтического вмешательства. Многим пациентам полезно просто просматривать и уточнять информацию о своем диагнозе, вариантах лечения и побочных эффектах.Пациенты часто получают информацию из различных профессиональных и непрофессиональных источников, которая противоречит их пониманию. Может быть полезно рассмотреть, как интерпретировать информацию, собранную в медицинской системе. Всегда оценивайте понимание пациентом и обращайтесь к соответствующим источникам (например, Руководству NCCN для пациентов). Консультации пациентов о том, как мобилизовать и использовать ресурсы, а также обеспечить непрерывность лечения, могут иметь большое терапевтическое значение и могут помочь установить взаимопонимание.В зависимости от потребностей пациента необходимо консультирование (например, группы поддержки, семейное или индивидуальное консультирование), вмешательства, направленные на симптомы (например, методы релаксации, такие как управляемые образы, медитация или творческое искусство / музыкальная терапия), духовная поддержка или упражнения. предоставлена. Во многих случаях дополнительная информация и последующие опросы пациентов помогают оценить необходимость эскалации помощи. После любых предложенных терапевтических вмешательств следует проводить повторные обследования. ²⁵

Стандарты управления бедствиями были разработаны NCCN. ³⁵ Бедствие должно распознаваться, контролироваться, документироваться и лечиться незамедлительно на всех стадиях болезни и в любых условиях. ²⁴ NCCN предлагает, чтобы междисциплинарные комитеты пересмотрели институциональные стандарты по управлению бедствиями. Обучение специалистов навыкам скрининга бедствия и общения является обязательным, чтобы обеспечить рост набора навыков. ⁴⁵

Расстройства адаптации . Расстройства адаптации возникают, когда у пациента наблюдаются симптомы (например, тревога, чрезмерное беспокойство, депрессия, безнадежность, потеря аппетита), превышающие то, что можно было бы ожидать от фактора стресса, и потеря социальной или профессиональной функции, напрямую связанной со стрессором рака. ^46,47 Эти расстройства трудно обнаружить при онкологических заболеваниях. Ситуационные симптомы обычно включают бессонницу, беспокойство, мышечное напряжение, беспокойство, одышку, диспепсию, учащенное сердцебиение, потоотделение, нервозность, головокружение (т. смешанные или депрессивные черты). Плаксивость, которая переживается как эмоциональная разрядка, предполагает расстройство адаптации; в то время как плач при большой депрессии с большей вероятностью будет эмоционально истощающим и не облегчит пациенту. ⁴⁶ Временная фиксация на явлениях, связанных с раком (например, онкомаркеры или фиксация сканирования), может указывать на нарушение адаптации. ⁴⁸ Расстройства адаптации могут быть острыми (т. Е. Продолжительностью <6 месяцев) или хроническими (т. Е. Продолжительностью ≥6 месяцев) в присутствии постоянного стрессора. ⁴⁹

Психотерапию следует рассматривать при всех расстройствах адаптации. Терапия должна быть направлена ​​на восстановление способности пациента справляться со стрессовыми факторами и добиваться успеха в повседневной деятельности.Если возможно, это должно помочь уменьшить воздействие факторов стресса. В условиях онкологических заболеваний выяснение того, что является реалистичным пониманием серьезности диагноза и прогноза, может быть очень полезным. ³⁷ Индивидуальная, групповая или поддерживающая терапия может быть сосредоточена на адаптации и принятии диагноза, корректировке интерпретации и поиске смысла в опыте. Соответствующие методы лечения должны быть направлены на уменьшение симптомов и должны поддерживать ресурсы выживания. Лучше всего это можно сделать путем решения проблем и облегчения симптомов с помощью поддерживающего консультирования и / или психофармакологии.Ведение должно быть под руководством пациента и в соответствии с предпочтениями относительно лечения, но под четким профессиональным руководством. Кроме того, необходимы оценки безопасности и исключения других психических расстройств. Обучение пациентов, контроль физических симптомов и поддержание эффективного общения являются важными терапевтическими инструментами, которые восстанавливают врожденные способности пациентов справляться с трудностями.

Пациентам может быть полезно участие в группе поддержки или группе поддерживающей экспрессивной психотерапии, которая сосредоточена на текущих жизненных проблемах с другими пациентами. ⁵⁰ Поддерживающе-экспрессивная групповая психотерапия, основанная на модели Люборского основной темы конфликтных отношений, использует экспрессивные вмешательства для улучшения когнитивного и эмоционального понимания пациентом его или ее симптомов. ⁵¹ «Союз помощи» создается коллективно терапевтом и другими членами группы. ⁵² Эта модель была разработана для ряда психиатрических диагнозов и была специально адаптирована для модели поддерживающей-экспрессивной групповой терапии для больных раком, разработанной Шпигелем. ⁵³ Различные интерпретации эффективности были показаны для женщин с раком груди, в которых вмешательство было особенно хорошо изучено. ^11,54,55 Когнитивно-поведенческая терапия (КПТ) может быть эффективной для оценки чрезмерно негативных или иррациональных интерпретаций и, например, проведения поведенческих вмешательств, направленных на симптомы бессонницы и усталости. ⁵⁶ Психологические вмешательства эффективны, и в некоторых случаях их можно обучить даже специалистам, не занимающимся психическим здоровьем. ^37,57 Этот подход может быть эффективным, потому что данные свидетельствуют о том, что больные раком предпочитают больше поддержки и общения непосредственно со стороны онкологического клинического персонала. ⁵⁸

Психотропные препараты следует рассматривать при расстройствах адаптационного типа от умеренной до тяжелой, чтобы конкретно устранить симптомы. ⁵⁹ Например, бессонницу можно лечить с помощью снотворного или анксиолитического средства, чтобы уменьшить беспокойство. Если нет реакции на лекарства, следует титровать дозировку. ⁶⁰ Если последующего ответа нет, следует рассмотреть другое расстройство с расстройством личности или без него. После того, как ответ достигнут, пациенты должны быть обследованы и повторно оценены, а прием лекарств должен быть отменен, если в них больше нет необходимости. Лечение любого расстройства настроения всегда должно учитывать медицинскую этиологию расстройства настроения и должно быть направлено на облегчение конкретных симптомов, которые вызывают наибольшее беспокойство (например, ангедонии, усталости, бессонницы, анорексии, суицидальных мыслей).Восстановление функциональных нарушений (например, улучшение отношений, функционирование на работе или дома, выполнение обязательств) может сигнализировать о реакции на лечение и разрешении расстройства адаптации. Пациенты, у которых в какой-то момент на траектории развития рака были функциональные нарушения, подвергаются риску дальнейшего ухудшения с нарастанием психологических симптомов, и их следует тщательно контролировать.

Тревожные расстройства. Сильный страх, неспособность усваивать информацию и неспособность сотрудничать с медицинскими запросами могут быть признаками тревожного расстройства. ⁶¹ Тревога ведет к низкому качеству жизни, независимо от того, связана ли она с депрессией (в основном она сопутствует депрессии). Хотя у 34% пациентов могут быть клинические симптомы тревоги, большинство тревожных расстройств в условиях рака являются реактивацией ранее диагностированного расстройства. ¹⁹ Тревожные расстройства могут отвлекать от ухода, ориентированного на пациента, потому что пациенты могут саботировать свое участие в принятии медицинских решений и могут иметь множественные обострения медицинских симптомов, которые приводят к чрезмерным обследованиям и, возможно, более инвазивным тестам и сбоям в лечении рака.Психосоциальная оценка может выиграть от мультидисциплинарного вклада, и следует стремиться к общению с основной онкологической бригадой и консультантами. Специалисты по паллиативной помощи могут предоставить опыт в лечении основной боли или других физических или духовных проблем. Другие специалисты могут обеспечить проницательный менеджмент, исходя из своей области знаний. Кроме того, поставщики первичной медико-санитарной помощи могут предоставить уникальную оценку психосоциальной адаптации, которая может предшествовать диагностике рака.

Симптомы тревоги обычно состоят из когнитивных, эмоциональных, физических и поведенческих компонентов. ⁶¹ Когнитивно пациенты могут зацикливаться на угрозах (например, раке и т. Д.), Чрезмерно беспокоиться, катастрофизировать и недооценивать свою способность справляться с ситуацией. Эмоционально они могут нервничать, паниковать или просто напуганы. Физически они могут чувствовать одышку и ощущать стеснение в груди, сердцебиение, желудочно-кишечный дискомфорт (диарею / тошноту), потоотделение и мышечное напряжение.В поведении пациенты могут действовать таким образом, чтобы избегать непосредственной угрозы, которой они боятся, искать утешения или становиться парализованными из-за беспокойства.

Каждый тип тревожного расстройства может проявляться соматическими признаками вегетативной гиперреактивности (например, одышка, потоотделение, головокружение, учащенное сердцебиение), двигательным напряжением (например, беспокойство, мышечное напряжение, утомляемость) и / или бдительностью (например, раздражительностью. , преувеличенная испуганная реакция, чувство «на грани»). ⁶²

Лечение тревожных расстройств у онкологических больных включает ряд фармакологических, психосоциальных и психолого-педагогических вмешательств.Клиническое лечение тревожных расстройств должно быть направлено на конкретно диагностированное тревожное расстройство и аналогично лечению в общей популяции.

Психосоциальные вмешательства включают обучение и психотерапию (КПТ и поддерживающе-экспрессивную терапию), управление стрессом и поддерживающее консультирование. ⁵⁴ КПТ-терапия ориентирована на достижение цели и направлена ​​на реструктуризацию моделей мышления и поведения, тогда как поддерживающая-экспрессивная терапия предлагает недирективный подход, который позволяет пациентам обрабатывать свои переживания, связанные с раком. ⁶³ Подходы «разум-тело» могут быть полезны для облегчения симптомов тревоги. Пациентам следует рекомендовать использовать другие доступные источники (например, священника, местную онкологическую организацию). ⁶⁴

При фармакологическом вмешательстве при раке следует руководствоваться диагнозом тревожности, профилем побочных эффектов препарата, тяжестью симптомов и предпочтениями пациента. ⁶⁵ При паническом расстройстве прием антидепрессантов следует начинать с рекомендуемых низких доз или даже ниже, чтобы обеспечить переносимость.Следует обратить внимание на титрование психотропных препаратов до желаемого положительного эффекта. Пациентов следует поддерживать на лечении антидепрессантами не менее 2–4 недель, если они не переносят побочные эффекты. При генерализованном тревожном расстройстве терапевтические испытания анксиолитических препаратов не так продолжительны, потому что их польза проявляется уже после нескольких доз. Некоторые антипсихотические препараты (например, оланзапин) теперь чаще используются в онкологических учреждениях для облегчения беспокойства, тошноты или икоты, вызванной химиотерапией.Показания к применению психотропных препаратов в онкологии не ограничиваются аффективными расстройствами и включают усталость, связанную с раком, анорексию и потерю веса, приливы, делирий, нарушения сна, тошноту и невропатию, вызванную химиотерапией.

К сожалению, имеется мало данных об относительном или аддитивном влиянии фармакологии на психосоциальные вмешательства в онкологических условиях. Список часто используемых антидепрессантов и бензодиазепинов представлен в таблице.

Бензодиазепины могут сыграть полезную роль в помощи больным раком, страдающим тревогой.Однако все бензодиазепины обладают потенциальными побочными эффектами в виде седативного эффекта, головокружения и нарушения координации движений, наряду с потенциалом толерантности, злоупотребления или зависимости. В частности, бензодиазепин кратчайшего действия, алпразолам, может вызывать рикошетную тревогу и несет повышенный риск злоупотребления и зависимости. Его использование должно быть ограничено конкретными показаниями (например, одноразовое введение для процедур, чтобы остановить паническую атаку при паническом расстройстве). Все бензодиазепины могут вызывать брадикардию и угнетение дыхания (особенно диазепам и лоразепам), лекарственные взаимодействия (например, алпразолам и триазолам), нарушение памяти и дезориентацию, а также возвратное беспокойство.Они также могут вызывать симптомы отмены. Пациенту должны быть назначены четкие показания и план наблюдения, и эти лекарства следует использовать при умеренных и тяжелых симптомах.

Снотворные могут быть прописаны при кратковременной бессоннице после тщательного изучения гигиены сна, депрессии, беспокойства и употребления психоактивных веществ; и были предприняты попытки просвещения по вопросам гигиены сна, тренировок по релаксации и других нефармакологических подходов. Снотворные средства, которые действуют на систему гамма-аминомасляной кислоты (ГАМК), являются предпочтительными, например золпидем или залеплон.

Большинство методов лечения тревожных расстройств, связанных с раком, основаны на универсальном подходе, но с конкретными тревожными расстройствами следует бороться с помощью более целенаправленных подходов. Например, коморбидное паническое расстройство можно лечить с помощью систематической десенсибилизации (тип КПТ) и / или лекарств, одобренных Управлением по санитарному надзору за качеством пищевых продуктов и медикаментов (FDA) США для использования при депрессии: флуоксетина, пароксетина, сертралина и венлафаксина. ³⁸

Для лечения генерализованного тревожного расстройства могут использоваться различные психотерапевтические методы и / или обычно используемые антидепрессанты флуоксетин, пароксетин, эсциталопрам, сертралин, венлафаксин и дулоксетин.Синдром посттравматического стресса следует лечить с помощью одобренных FDA препаратов сертралина и / или пароксетина.

Онкологические бригады должны использовать соответствующие направления для получения специализированной поддерживающей помощи (например, пастырской помощи, паллиативной помощи, социальной работы), когда это необходимо. Психоонкологи должны обладать знаниями об использовании психиатрических препаратов в онкологии, потому что до 50% пациентов будут принимать психиатрические препараты (например, анксиолитические, снотворные, антидепрессанты) во время болезни. ^66,67 Консультационные группы могут составить полный психосоциальный план для всестороннего решения проблем пациента.Специалисты в области психического здоровья должны лечить наиболее серьезные тревожные расстройства.

Депрессивные расстройства

Депрессивные расстройства различаются по степени тяжести и приводят к целому ряду симптомов и дисфункции. В условиях рака поставить диагноз сложнее, потому что адаптация к потерям, связанным с болезнью, трудно отличить от депрессивных симптомов. Понимание распространенности депрессии при раке ограничено нашим пониманием депрессии в целом.В общественном достоянии депрессия может означать что угодно, от кратковременного депрессивного настроения до тяжелой психотической депрессии, ведущей к самоубийству. Как болезнь, ее можно концептуализировать либо как измерение (например, спектр симптомов), либо как категорию (например, расстройство). Обе концепции полезны для понимания депрессии. Специфические критерии депрессии у пациентов с заболеваниями, такие как критерии Кавано и Эндикотта, были изучены и могут быть полезны для выявления депрессии в условиях рака, хотя они не часто используются. ⁶⁸ Кроме того, существует несколько других препятствий для диагностики депрессии в контексте рака, включая следующие: миф о том, что все больные раком страдают депрессией; трудность отличить депрессию от нормальной грусти; заблуждение, что депрессия — нормальная часть процесса болезни; и боязнь врача полностью исследовать психологические симптомы в уязвимое время. ⁶⁹

Несмотря на диагностическую неоднозначность, депрессию можно распознать в условиях онкологического заболевания посредством клинической интерпретации и с помощью скринингового инструмента.Даже относительно короткие инструменты для выявления дистресса и депрессии доказали свою эффективность в сравнении с золотым стандартом измерения депрессии, например, опытный клиницист. ^43,44,70 Например, врач может распознать депрессию с помощью вопросов Анкеты здоровья пациента-2 (PHQ-2): «За последние 2 недели, как часто вас беспокоили следующие проблемы: ( 1) мало интереса или удовольствия от занятий? (2) чувство подавленности, депрессии или безнадежности? » Если пациент набрал не менее 3 из 6 общих баллов, следует использовать Опросник здоровья пациента-9 (PHQ-9) для дальнейшего определения депрессивных симптомов.Вопросы PHQ-9 очень похожи на критерии DSM-5 для большой депрессии. Каждый раз, когда рассматривается диагноз депрессии, необходимо оценивать суицидальный риск. Однако ни одна мера не обеспечивает 100% чувствительность или специфичность, и всегда требуется квалифицированная клиническая оценка и интерпретация результатов, чтобы исключить смешанные переменные и обеспечить адекватную помощь при депрессии. ⁷¹

Подобно тревожным расстройствам, лечение депрессивных расстройств у больных раком включает ряд фармакологических, психосоциальных и психообразовательных вмешательств.Психообразование, психотерапия (например, КПТ, поддерживающая-экспрессивная терапия), управление стрессом и поддерживающее консультирование являются краеугольным камнем поддерживающей терапии депрессии при раке. ⁵⁴ КПТ-терапия направлена ​​на реструктуризацию моделей мышления и поведения, тогда как поддерживающая-экспрессивная терапия позволяет пациентам переработать свой связанный с раком опыт. ⁶³ Поддерживающе-экспрессивная групповая психотерапия широко изучалась у женщин с раком груди и депрессией. ⁷² Эмоциональное и когнитивное понимание основных конфликтов достигается за счет использования терапевтического альянса. Другие методы лечения адъювантного типа, включая гипноз и методы релаксации (например, техники внимательности), могут помочь облегчить сопутствующие симптомы тревоги. ^73,74 Поскольку депрессия может серьезно снизить желание пациентов обращаться за помощью, их следует активно поощрять к использованию доступных источников. Врач должен быть в состоянии направить пациента к наиболее подходящим ресурсам. ⁶⁴ Следует отметить, что психотерапия, ориентированная на значение, показала терапевтическую эффективность в уменьшении страха перед рецидивом и помощи пациентам в преодолении неопределенностей, связанных с переживанием рака. ⁷⁵ Психотерапия, ориентированная на смыслы, основные принципы которой основаны на логотерапии Виктора Франкла, была сделана специально для больных раком. Эта недавно разработанная терапия тестируется в различных условиях и оказалась эффективной в групповых условиях. ⁷⁶

Фармакологические вмешательства основываются на диагнозе, профиле побочных эффектов препарата, тяжести симптомов и предпочтениях пациента. ⁶⁵ Терапевтический курс пациента с антидепрессантом следует тщательно контролировать, чтобы уменьшить побочные эффекты и поддержать его. Большинство лекарств необходимо титровать для достижения эффекта, который должен зависеть от предполагаемой пользы и переносимости лекарства. Испытание продолжительностью от 2 до 4 недель является типичным, если пациент не переносит побочные эффекты. По истечении этого времени и последующего титрования следует принять решение о смене антидепрессанта. Если была получена незначительная польза, можно было бы рассмотреть возможность применения адъювантного препарата.Этот адъювантный препарат может быть другим антидепрессантом, обычно бупропион или миртазапин, антипсихотическим средством, таким как арипипразол или оланзапин, или стимулятором, таким как метилфенидат, в зависимости от симптоматики. Конечно, психиатрические препараты используются для лечения множества симптомов в онкологии и в идеале должны применяться для лечения нескольких симптомов, таких как усталость, тошнота, приливы, невропатия, потеря веса, нарушение сна, беспокойство или даже икота.

Бред. Делирий является наиболее распространенным психоневрологическим диагнозом среди онкологических больных и вызывается раком, прямым или косвенным, осложнением заболевания, лечением рака или другими медицинскими проблемами. ⁷⁷ Для него характерно внезапное нарушение сознания или возбуждение. ⁷⁸ Отличительной чертой делирия являются колебания внимания, познания и восприятия в течение дня. Существуют две основные формы: гиперактивная и гипоактивная. ⁷⁸ Поскольку гипоактивность является наиболее распространенной формой, делирий часто недооценивают или неправильно диагностируют у онкологических больных. ⁷⁷ Даже при распознании он часто не лечится или лечится ненадлежащим образом. Пожилые пациенты и пациенты с сопутствующими когнитивными нарушениями (например, деменцией) подвергаются повышенному риску развития делирия в ходе диагностики и лечения рака. ⁷⁸

Делирием часто лечат первичные бригады, но с консультативной помощью неврологов или психиатров. Стандартный подход к лечению делирия заключается в поиске первопричин и коррекции этих факторов при одновременном устранении симптомов делирия с использованием как фармакологических, так и нефармакологических стратегий.Подавляющее большинство делирия возникает из-за основного заболевания (например, инфекции) или приема лекарств, хотя причина также может быть многофакторной. Следовательно, очень важно устранить любые изменяемые факторы риска делирия (например, полипрагмазия, недоедание, нарушение зрения, бессонница или обезвоживание).

Наиболее важным лечением является устранение основной медицинской или лекарственной причины. Полезны антипсихотические препараты, которые часто используются для восстановления баланса сна и бодрствования или для облегчения симптомов гиперактивности.Нейролептики, ингибиторы холинэстеразы и агонисты альфа-2-адренергических рецепторов являются основными классами лекарств, изучаемых для лечения и профилактики делирия. Однако на сегодняшний день ни одно лекарство не было одобрено FDA для лечения или профилактики делирия. ^77,79 Наиболее распространенные антипсихотические препараты, применяемые для лечения делирия, выделены в таблице.

Нефармакологическое лечение пациентов с делирием включает, прежде всего, профилактику делирия.Это включает оценку изменяемых факторов риска, включая лежащие в основе когнитивные нарушения или дезориентацию, обезвоживание, запор, гипоксию, инфекцию, неподвижность, полипрагмазию, боль, плохое питание, сенсорные нарушения и нарушения сна. Было показано, что упреждающее устранение этих факторов сокращает время, в течение которого пациенты страдают от нарушений. ⁷⁷

Боль. Нельзя недооценивать психиатрическое воздействие боли при раке. ⁸⁰ Пациенты с неконтролируемой болью часто сталкиваются с психиатрическими осложнениями, которые можно уменьшить путем адекватного контроля боли. ⁸¹ В то же время психологические факторы (например, тревога и депрессия) и самопредписываемое пациентом значение переживания боли усиливают боль, вызванную раком. ⁸² Желание поспешной смерти, психологическая сущность, похожая на депрессию, уменьшается при более эффективном обезболивании. ⁸³ Кроме того, гериатрические пациенты могут «соматизироваться» со все более усложненными жалобами на боль при наличии основного депрессивного расстройства. Следовательно, важно распознавать любой сопутствующий депрессивный компонент боли пациента и лечить оба.Болевые симптомы часто проходят после лечения депрессии. Соматизацию можно заподозрить, если болевые симптомы не уменьшаются с помощью обезболивающих.

Усталость. Утомляемость, связанная с раком, следует решать путем оценки других совпадающих психологических проблем, таких как тревога, депрессия, боль и нарушения сна, которые несут в себе компонент утомления. Однако усталость, связанная с раком, также чрезвычайно распространена сама по себе. Практические рекомендации NCCN по утомляемости, связанной с раком, рекомендуют проводить скрининг утомляемости по шкале от 0 до 10, а также по возможности выявлять и лечить основные причины утомляемости.

Нефармакологические методы лечения усталости включают повышение физической активности, усиление психологической поддержки, решение проблем со сном и устранение любого дефицита питания. Хотя данные о лечении усталости ограничены, упражнения и когнитивно-поведенческая терапия были определены как эффективные методы лечения утомляемости, связанной с раком. Кроме того, использовались психофармакологические вмешательства. Хотя стимуляторы часто используются для лечения утомляемости, вызванной опиоидами, доказательства их эффективности при лечении утомляемости, связанной с раком, неоднозначны.

Заключение

Переживание рака у пациента требует психологической адаптации, которую следует оценивать, оценивать и при необходимости лечить наряду с диагнозом рака. Скрининг дистресса и повышенное внимание к психологической сфере рака способствовали огромному прогрессу в области психоонкологии за последние 20 лет.

Клиницисту-онкологу необходимо понимать основные концепции и категоризацию психологических проблем при раке, а также то, как начинать лечение.Этот обзор классификации психологических / психических расстройств при онкологических заболеваниях и их лечения должен быть полезен клиницистам, которые ищут более подробную информацию.

Раскрытие информации

Доктора МакФарланд и Холланд не имеют финансовых отношений, о которых следует отчитываться.

Список литературы

1. Вейн С., Салкес А., Стеммер С. Роль онколога в управлении депрессией, тревогой и деморализацией на поздних стадиях рака. Рак J . 2010; 16 (5): 493-499.

2. Макфарланд, округ Колумбия, Андреотти К., Харрис К., Мандели Дж., Тирстен А., Холланд Дж. Неблагоприятные факторы в раннем детстве и их связи с тревогой, депрессией и дистрессом у женщин с раком груди. Психосоматика. 2016; 57 (2): 174-184.

3. Фаллоуфилд Л., Рэтклифф Д., Дженкинс В., Сол Дж. Психиатрическая заболеваемость и ее признание врачами у больных раком. Дж. Рак . 2001; 84 (8): 1011-1015.

4.Фаллофилд Л., Дженкинс В. Психосоциальные проблемы / проблемы выживания при раке груди: у нас все лучше? Национальный институт рака . 2014; 107 (1): 335.

5. Митчелл А.Дж., Чан М., Бхатти Н. и др. Распространенность депрессии, тревожности и расстройства адаптации в онкологических, гематологических и паллиативных учреждениях: метаанализ 94 исследований на основе интервью. Ланцет Онкол. 2011; 12 (2): 160-174.

6. Mitchell AJ. Обобщены результаты 38 анализов точности термометра бедствия и других сверхкоротких методов обнаружения расстройств настроения, связанных с раком. J Clin Oncol. 2007; 25 (29): 4670-4681.

7. Mehnert A, Brähler E, Faller H, et al. Четырехнедельная распространенность психических расстройств у больных раком среди основных опухолевых образований. J Clin Oncol. 2014; 32 (31): 3540-3546.

8. Сатин Дж. Р., Линден В., Филлипс М. Дж. Депрессия как предиктор прогрессирования заболевания и смертности у онкологических больных: метаанализ. Рак . 2009; 115 (22): 5349-5361.

9. Темел Дж. С., Грир Дж. А., Музиканский А. и др.Ранняя паллиативная помощь пациентам с метастатическим немелкоклеточным раком легкого. N Engl J Med . 2010; 363 (8): 733-742.

10. Бакитас М.А., Тостесон Т.Д., Ли Зи и др. Сравнение раннего и отсроченного начала параллельной паллиативной онкологической помощи: исходы для пациентов в рандомизированном контролируемом исследовании ENABLE III. J Clin Oncol. 2015; 33 (13): 1438-1445.

11. Giese-Davis J, Collie K, Rancourt KM, Neri E, Kraemer HC, Spiegel D. Уменьшение симптомов депрессии связано с большей выживаемостью у пациентов с метастатическим раком груди: вторичный анализ. J Clin Oncol. 2011; 29 (4): 413-420.

12. Шпигель Д., Гиз-Дэвис Дж. Депрессия и рак: механизмы и прогрессирование болезни. Биологическая психиатрия . 2003; 54 (3): 269-282.

13. Скарштейн Дж., Аасс Н., Фосса С.Д., Сковлунд Э., Даль А.А. Тревога и депрессия у онкологических больных: связь между больничной шкалой тревожности и депрессии и анкетой качества жизни Европейской организации по исследованию и лечению рака. J Psychosom Res. 2000; 49 (1): 27-34.

14. Прието Дж. М., Бланч Дж., Атала Дж. И др. Психиатрическая заболеваемость и влияние на продолжительность пребывания в больнице пациентов с гематологическим раком, получающих трансплантацию стволовых клеток. Дж Клин Онкол . 2002; 20 (7): 1907-1917.

15. Misono S, Weiss NS, Fann JR, Redman M, Yueh B. Частота самоубийств среди людей, больных раком. Дж Клин Онкол . 2008; 26 (29): 4731-4738.

16. Коллеони М., Мандала М., Перуццотти Дж., Робертсон К., Бредарт А., Голдхирш А.Депрессия и степень принятия адъювантных цитотоксических препаратов. Ланцет. 2000; 356 (9238): 1326-1327.

17. Mehta RD, Roth AJ. Психиатрические аспекты в онкологии. CA Cancer J Clin . 2015; 65 (4): 300-314.

18. Дельгадо-Гуай М., Парсонс Х.А., Ли З., Палмер Дж. Л., Брюра Э. Симптомный дистресс у больных раком на поздних стадиях с тревогой и депрессией в условиях паллиативной помощи. Поддержка лечения рака. 2009; 17 (5): 573-579.

19.Кангас М., Генри Дж. Л., Брайант Р. А.. Течение психических расстройств на 1-м году после диагностики рака. J Консультируйтесь с Clin Psychol. 2005; 73 (4): 763-768.

20. Fann JR, Thomas-Rich AM, Katon WJ, et al. Большая депрессия после рака груди: обзор эпидемиологии и лечения. Gen Hosp Psychiatry. 2008; 30 (2): 112-126.

21. Чочинов HM. Депрессия у онкологических больных. Ланцет Онкол . 2001; 2 (8): 499-505.

22. Андерсен Б.Л., ДеРубейс Р.Дж., Берман Б.С. и др .; Американское общество клинической онкологии.Скрининг, оценка и лечение тревожных и депрессивных симптомов у взрослых с онкологическими заболеваниями: адаптация рекомендаций Американского общества клинической онкологии. J Clin Oncol. 2014; 32 (15): 1605-1619.

23. Пирл В.Ф., Фанн Дж. Р., Грир Дж. А. и др. Рекомендации по внедрению программ скрининга дистресса в онкологических центрах: отчет совместной рабочей группы Американского общества психосоциальной онкологии (APOS), Ассоциации социальной работы онкологов (AOSW) и Общества медсестер онкологов (ONS). Рак. 2014; 120 (19): 2946-2954.

24. Holland JC, Bultz BD; Национальная комплексная онкологическая сеть (NCCN). Руководство NCCN по управлению бедствиями: довод в пользу того, чтобы бедствие стало шестым признаком жизнедеятельности. J Natl Compr Canc Netw. 2007; 5 (1): 3-7.

25. Холланд Дж. К., Андерсен Б., Брейтбарт В. С. и др. Управление бедствиями. J Natl Compr Canc Netw . 2013; 11 (2): 190-209.

26. Карлсон Л. Е., Уоллер А., Митчелл А. Дж.. Скрининг на наличие дистресса и неудовлетворенных потребностей у онкологических больных: обзор и рекомендации. J Clin Oncol. 2012; 30 (11): 1160-1177.

27. Adler NE, Page AE, eds. Лечение рака для всего пациента: удовлетворение потребностей психосоциального здоровья. Вашингтон, округ Колумбия: National Academies Press; 2008.

28. Вагнер Л.И., Шпигель Д., Пирман Т. Использование науки о психосоциальной помощи для внедрения новой комиссии американского колледжа хирургов по стандарту скрининга онкологических заболеваний. J Natl Compr Canc Netw . 2013; 11 (2): 214-221.

29. van’t Spijker A, Trijsburg RW, Duivenvoorden HJ.Психологические последствия диагностики рака: метааналитический обзор 58 исследований после 1980 г. Psychosom Med. 1997; 59 (3): 280-293.

30. Carlson LE, Bultz BD. Эффективность и компенсация медицинских затрат психосоциальных вмешательств в онкологической помощи: обоснование экономического анализа. Психоонкология. 2004; 13 (12): 837-849.

31. Ньюпорт DJ, Nemeroff CB. Оценка и лечение депрессии у онкологического больного. Дж. Психосом Рез. . 1998; 45 (3): 215-237.

32. Уокер Дж., Холм Хансен С., Мартин П. и др. Распространенность депрессии у взрослых с онкологическими заболеваниями: систематический обзор. Энн Онкол . 2013; 24 (4): 895-900.

33. Massie MJ. Распространенность депрессии у онкологических больных. Национальный институт рака, монография . 2004; (32): 57-71.

34. Dauchy S, Dolbeault S, Reich M. Депрессия у онкологических больных. EJC Suppl. 2013; 11 (2): 205-215.

35. Национальная всеобъемлющая онкологическая сеть. Руководство NCCN по клинической практике в онкологии (NCCN Guidelines®).Управление бедствиями. v.2.2016. http://www.nccn.org. Обновлено 25 июля 2016 г. Проверено 25 октября 2016 г.

36. Ньюэлл С.А., Сансон-Фишер Р.В., Саволайнен, штат Нью-Джерси. Систематический обзор психологических методов лечения онкологических больных: обзор и рекомендации для будущих исследований. J Natl Cancer Inst. 2002; 94 (8): 558-584.

37. Поллак К.И., Арнольд Р.М., Джеффрис А.С. и др. Сообщение онколога об эмоциях во время визитов к пациентам с запущенным раком. J Clin Oncol. 2007; 25 (36): 5748-5752.

38. де Фрис М., Штифель Ф. Психоонкологические вмешательства и психотерапия в онкологических условиях. Последние результаты Cancer Res. 2014; 197: 121-135.

39. Pinquart M, Duberstein PR. Депрессия и смертность от рака: метаанализ. Психол Мед . 2010; 40 (11): 1797-1810.

40. Brintzenhofe-Szoc KM, Levin TT, Li Y, Kissane DW, Zabora JR. Смешанные симптомы тревоги / депрессии в большой когорте больных раком: распространенность по типу рака. Психосоматика. 2009; 50 (4): 383-391.

41. Kissane DW, Bylund CL, Banerjee SC, et al. Тренинг коммуникативных навыков для специалистов-онкологов. J Clin Oncol. 2012; 30 (11): 1242-1247.

42. Бауэр Дж. Э., Бак К., Бергер А. и др .; Американское общество клинической онкологии. Скрининг, оценка и лечение утомляемости у взрослых, переживших рак: адаптация руководств по клинической практике Американского общества клинической онкологии. J Clin Oncol. 2014; 32 (17): 1840-1850.

43. Водермайер А., Линден В., Сиу С. Скрининг эмоционального дистресса у онкологических больных: систематический обзор инструментов оценки. J Natl Cancer Inst. 2009; 101 (21): 1464-1488.

44. Грасси Л., Карузо Р., Сабато С., Массаренти С., Нанни М.Г.; Соавторы Рабочей группы UniFe Psychiatry. Психосоциальный скрининг и оценка в учреждениях онкологии и паллиативной помощи. Front Psychol. 2015; 5: 1485.

45. Pasacreta JV, Кенефик А.Л., Маккоркл Р.Управление дистрессом у онкологических пациентов: описание инновационной онлайн-образовательной программы для медсестер. Рак медсестры . 2008; 31 (6): 485-490.

46. Миович М., Блок С. Психиатрические расстройства на поздних стадиях рака. Рак. 2007; 110 (8): 1665-1676.

47. Глесмер Х., Ромппель М., Брэлер Э., Хинц А., Меркер А. Расстройство адаптации, предложенное в МКБ-11: размерность и дифференциация симптомов. Psychiatry Res. 2015; 229 (3): 940-948.

48.Holland JC. Использование альтернативной медицины — показатель дистресса? N Engl J Med. 1999; 340 (22): 1758-1759.

49. Carta MG, Balestrieri M, Murru A, Hardoy MC. Расстройство адаптации:
эпидемиология, диагностика и лечение. Clin Practical Epidemiol Ment Health. 2009; 5:15.

50. Коннолли М.Б., Критс-Кристоф П., Шаппелл С., Барбер Дж. П., Люборски Л. Вмешательства терапевта на ранних сессиях краткой поддерживающей-экспрессивной психотерапии депрессии. J Psychother Pract Res. 1998; 7 (4): 290-300.

51. Люборски Л., Криц-Кристоф П. Понимание переноса. Нью-Йорк, Нью-Йорк: Основные книги; 1990: 15-36.

52. Криц-Кристоф П., Коннолли МБ. Альянс и техника краткосрочной динамической терапии. Clin Psychol Ред. . 1999; 19 (6): 687-704.

53. Шпигель Д., Блум Дж. Р., Ялом И. Групповая поддержка пациентов с метастатическим раком. Рандомизированное исследование исходов. Arch Gen Psychiatry. 1981; 38 (5): 527-533.

54.Гудвин П.Дж., Лещ М., Эннис М. и др. Влияние групповой психосоциальной поддержки на выживаемость при метастатическом раке молочной железы. N Engl J Med . 2001; 345 (24): 1719-1726.

55. Классен С., Батлер Л.Д., Купман С. и др. Поддерживающая-экспрессивная групповая терапия и дистресс у пациентов с метастатическим раком молочной железы: рандомизированное клиническое интервенционное исследование. Психиатрия Arch Gen . 2001; 58 (5): 494-501.

56. Манбер Р., Бернерт Р.А., Сух С., Новаковски С., Зиберн А.Т., Онг Дж. КПТ при бессоннице у пациентов с высокой и низкой степенью тяжести депрессивных симптомов: приверженность и клинические исходы. Дж. Клин Сон Мед . 2011; 7 (6): 645-652.

57. Мюриэл А.С., Хванг В.С., Корнблит А. и др. Управление психосоциальным дистрессом онкологами. Служба психиатров . 2009; 60 (8): 1132-1134.

58. Макфарланд, округ Колумбия, Джонсон Шен М., Харрис К. и др. ReCAP: предпочли бы женщины с раком груди получать от своего онколога антидепрессант от тревожности или депрессии? J Oncol Pract. 2016; 12 (2): 172-174, e197-e206.

59. МакФарланд Д., Лахиджани С., Холланд Дж.Управление депрессией у онкологических больных. Онкология (Уиллистон-Парк) . 2016; 30 (7): 665-671.

60. Shultz E, Malone DA Jr. Практический подход к назначению антидепрессантов. Клив Клин Дж. Мед. . 2013; 80 (10): 625-631.

61. Бакленд Г., Травье Н., Котте В. и др. Приверженность средиземноморской диете и риск рака груди в европейском проспективном исследовании рака и когортного исследования питания. Int J Cancer. 2013; 132 (12): 2918-2927.

62. Левенсон JL, изд. Учебник психосоматической медицины: Психиатрическая помощь больным, 2-е изд. Вашингтон, округ Колумбия: Американское психиатрическое издательство; 2011.

63. Кордова М.Дж., Гизе-Дэвис Дж., Голант М. и др. Нарушение настроения в общественных группах поддержки онкологических заболеваний. Роль эмоционального подавления и боевого духа. Дж. Психосом Рез. . 2003; 55 (5): 461-467.

64. Голант М.Т.К., Бузагло Дж. Заинтересованный пациент: сообщество, поддерживающее рак, поддерживает интегративную модель научно-обоснованных психосоциальных программ, услуг и исследований.В: Holland JC, Breitbart WS, Jacobsen PB, et al, eds. Психоонкология . 3-е изд. Издательство Оксфордского университета; 2015.

65. Стерн Т.А., Фрикчионе Г.Л., Кассем Н.Х., Еллинек М., Розенбаум Дж.Ф. Массачусетская больница общего профиля: Справочник по психиатрии общей больницы . 6-е изд. Филадельфия, Пенсильвания: Мосби; 2010.

66. Фиш М.Дж., Чжао Ф., Манола Дж., Миллер А.Х., Пирл В.Ф., Вагнер Л.И. Модели и предикторы использования антидепрессантов у амбулаторных онкологических больных с распространенными солидными опухолями. Психоонкология . 2015; 24 (5): 523-532.

67. Мойтабай Р., Олфсон М. Доля антидепрессантов, назначаемых без психиатрического диагноза, растет. Центр Здоровья (Миллвуд) . 2011; 30 (8): 1434-1442.

68. Акечи Т., Иецугу Т., Сукигара М. и др. Симптоматический индикатор тяжести депрессии у онкологических больных: сравнение критериев DSM-IV с альтернативными диагностическими критериями. Gen Hosp Psychiatry. 2009; 31 (3): 225-232.

69.Снайдерман Д., Винн Д. Депрессия у онкологических больных. Prim Care. 2009; 36 (4): 703-719.

70. Wakefield CE, Butow PN, Aaronson NA, Hack TF, Hulbert-Williams NJ, Jacobsen PB; Комитет по исследованиям Международного психоонкологического общества. Показатели депрессии при раке, сообщаемые пациентами: метаобзор. Ланцет психиатрии. 2015; 2 (7): 635-647.

71. Митчелл А.Дж., Хусейн Н., Грейнджер Л., Саймондс П. Выявление страданий, о которых сообщают пациенты, клиническими медсестрами-специалистами в повседневной онкологической практике: многоцентровое исследование в Великобритании. Психоонкология . 2011; 20 (10): 1076-1083.

72. Watson M, Kissane DW, eds. Справочник по психотерапии при лечении рака. Чичестер, Великобритания: John Wiley & Sons; 2011: 105-117.

73. Карлсон Л. Е., Битти Т. Л., Гиз-Дэвис Дж. И др. Выздоровление от рака на основе осознанности и поддерживающая-экспрессивная терапия поддерживают длину теломер по сравнению с контрольной группой у переживших тяжелый рак груди. Рак. 2015; 121 (3): 476-484.

74. Montgomery GH, Schnur JB, Kravits K.Гипноз для лечения рака: более 200 лет. CA Cancer J Clin . 2013; 63 (1): 31-44.

75. Брейтбарт В., Поппито С., Розенфельд Б. и др. Пилотное рандомизированное контролируемое исследование индивидуальной смыслоцентричной психотерапии для пациентов с запущенным раком. J Clin Oncol. 2012; 30 (12): 1304-1309.

76. Брейтбарт В., Розенфельд Б., Пессин Х., Эпплбаум А., Куликовски Дж., Лихтенталь В.Г. Групповая психотерапия, ориентированная на смыслы: эффективное вмешательство для улучшения психологического благополучия пациентов с запущенным раком. Дж Клин Онкол . 2015; 33 (7): 749-754.

77. Брейтбарт В., Алиси Ю. Доказательное лечение делирия у онкологических больных. J Clin Oncol. 2012; 30 (11): 1206-1214.

78. Стагно Д., Гибсон С., Брейтбарт В. Подтипы делирия: обзор распространенности, феноменологии, патофизиологии и реакции на лечение. Palliat Support Care. 2004; 2 (2): 171-179.

79. Брейтбарт В., Тремблей А., Гибсон С. Открытое испытание оланзапина для лечения делирия у госпитализированных онкологических больных. Психосоматика . 2002; 43 (3): 175-182.

80. Brown LF, Kroenke K, Theobald DE, Wu J, Tu W. Связь депрессии и тревоги с качеством жизни, связанным со здоровьем, у онкологических больных с депрессией и / или болью. Психоонкология . 2010; 19 (7): 734-741.

81. Брейтбарт В. Психиатрическое лечение боли при раке. Рак. 1989; 63 (11) (доп.): 2336-2342.

82. Гатчел Р.Дж., Пэн Ю.Б., Петерс М.Л., Фукс П.Н., Тюрк, округ Колумбия. Биопсихосоциальный подход к хронической боли: научные достижения и будущие направления. Psychol Bull. 2007; 133 (4): 581-624.

83. О’Махони С., Гуле Дж., Корнблит А. и др. Желание поспешной смерти, боли при раке и депрессии: отчет о продольном наблюдательном исследовании. J Управление болевыми симптомами. 2005; 29 (5): 446-457.

Депрессия и тревожность среди людей, живущих с онкологическими заболеваниями и за его пределами: растущий клинический и исследовательский приоритет | BMC Cancer

Факторы, влияющие на развитие депрессии и тревоги у людей с онкологическими заболеваниями

Различные факторы могут взаимодействовать, чтобы повлиять на развитие депрессии и тревоги у людей с раком (суммировано на рис.1), но они недостаточно изучены [1] и требуют дальнейших исследований. Индивидуальные факторы риска, которые могут повышать риск депрессии, как и у населения в целом, включают демографические факторы, такие как возраст и пол, а также социальные и экономические факторы, такие как безработица, меньшее образование и отсутствие социальной поддержки [7]. Развитие депрессии и тревоги у людей, больных раком, также, вероятно, будет зависеть от факторов на структурном уровне, включая расходы на здравоохранение и доступность, а также доступ к социальной поддержке, такой как пособия по инвалидности, поскольку рак может иметь значительные финансовые последствия [ 8, 9].Также важны несколько психологических факторов. Ключевым фактором является наличие ранее существовавших проблем с психическим здоровьем и их серьезность. Исследования показали, что люди, которые ранее обращались за услугами по охране психического здоровья до постановки диагноза рака, имеют повышенную смертность из-за некоторых видов рака, что может отражать поздний диагноз, неадекватное лечение и более высокий уровень неблагоприятного поведения в отношении здоровья [4, 10]. Факторы личности, такие как невротизм, и существующие навыки совладания также могут вносить свой вклад [11].Риск самоубийства среди людей с онкологическими заболеваниями выше, чем среди населения в целом для некоторых диагнозов, которые имеют тенденцию к худшему прогнозу, таких как мезотелиома и рак легких, особенно в первые 6 месяцев после постановки диагноза [12, 13]. Люди, которые ранее проявляли суицидальное поведение, вероятно, будут особенно уязвимыми.

Рис. 1

Факторы, которые могут способствовать депрессии и тревоге среди людей, живущих с раком и не страдающими раком

Индивидуальная психологическая реакция на диагноз рака также может быть важным компонентом.Опыт постановки диагноза, особенно если постановка диагноза был отложен, может стать серьезным источником беспокойства и повлиять на принятие болезни [14]. Чувство безнадежности, потери контроля и неуверенности в выживании и смерти также могут иметь пагубные последствия, особенно у пациентов с плохим прогнозом. Беспокойство по поводу диагноза рака также может привести к нарушению сна, что может увеличить риск депрессии [15]. Стигма, окружающая как психическое заболевание, так и некоторые виды рака, такие как рак легких, может вызывать чувство вины и стыда, что может способствовать возникновению депрессии.Например, связь между курением и раком легких может привести к тому, что некоторые пациенты будут винить себя в своей болезни и испытывать стигму, если они курили [14].

Различные факторы, связанные с раком и его лечением, могут влиять на развитие депрессии и тревоги, включая тип рака, стадию и прогноз. Лечение рака, включая иммунотерапию и химиотерапию, может вызывать депрессию через определенные биологические механизмы, такие как воспалительные пути, а некоторые лекарства, используемые для лечения тошноты, вызванной химиотерапией, могут снижать дофаминергическую передачу, которая участвует в развитии депрессивных симптомов [16].Использование стероидов для лечения рака может вызвать депрессию [17], а терапия по депривации андрогенов при лечении рака простаты также связана с повышенным риском [18]. Физические симптомы конкретных видов рака также могут способствовать депрессии (например, недержание мочи и сексуальная дисфункция, связанная с раком простаты) [19]. Ятрогенный дистресс также часто встречается среди пациентов, что может увеличить риск возникновения в дальнейшем проблем с депрессией и тревогой, включая посттравматическое стрессовое расстройство [20].Это часто связано с сочетанием плохого общения, игнорирования психологических проблем и несвязанного ухода [14, 20].

Распространенность депрессии и тревожности среди онкобольных

Распространенность общих психических расстройств среди больных раком широко варьируется в опубликованной литературе. Средняя распространенность депрессии с использованием диагностических интервью составляет около 13%, а с использованием всех методов оценки — от 4 до 49% [2, 21]. Такой широкий разброс обусловлен несколькими факторами, включая условия лечения, тип рака и метод, используемый для выявления симптомов (например,грамм. интервью с обученным психиатром или инструмент для самоотчета). Расчетная распространенность депрессии составила 3% у пациентов с раком легких по сравнению с 31% у пациентов с раком пищеварительного тракта, когда использовались диагностические интервью [21]. Метаанализ 15 исследований, отвечающих ряду критериев качества, включая использование диагностических интервью, показал, что предполагаемая распространенность депрессии варьировала в зависимости от лечебных учреждений (от 5 до 16% у амбулаторных пациентов, от 4 до 14% у стационарных пациентов, от 4 до 11 % в смешанных амбулаторных и стационарных выборках и от 7 до 49% в паллиативной помощи) [2].Не существует универсального стандартизированного инструмента, который рекомендуется для скрининга депрессии у больных раком, и используемый метод, вероятно, будет отличаться в зависимости от настройки лечения. Мета-анализ инструментов скрининга и выявления случаев депрессии в онкологических условиях выявил 63 исследования, в которых использовалось 19 различных инструментов скрининга депрессии [22]. Распространенные методы скрининга депрессии включают полуструктурированные диагностические интервью, больничную шкалу тревожности и депрессии — подшкалу депрессии (HADS-D) и шкалу депрессии Центра эпидемиологических исследований (CESD), которые предназначены для измерения тяжести депрессивных симптомов.

Важным аспектом, который необходимо учитывать, является время повышения психиатрического риска. Исследования показывают, что депрессия, как правило, достигает максимума в острой фазе и уменьшается после лечения, но, опять же, это, вероятно, зависит от типа рака и прогноза [21]. Используя диагностические интервью, в метаанализе 211 исследований было установлено, что распространенность депрессии во время лечения составила 14%, 9% в первый год после постановки диагноза и 8% через год или более после лечения [21].Из 238 включенных когорт около 30% включали только пациентов с раком груди, и существует потребность в исследованиях, включая более редкие типы рака.

Помимо типа рака, важен также тип рассматриваемого исхода психического здоровья, и тревожность изучалась в меньшем количестве исследований. Систематический обзор и метааналитическое исследование, посвященное пациентам с раком яичников, показали, что тревожность, как правило, была выше после лечения (27%) и во время лечения (26%) и была самой низкой до лечения (19%) [23].Повышенное беспокойство, наблюдаемое после лечения, может быть связано с уменьшением количества клинических консультаций и поддержки после лечения, потенциальным переводом в паллиативную обстановку и страхом рецидива. Страх рецидива — одна из наиболее часто встречающихся проблем и важная область неудовлетворенных потребностей выживших после рака [24]. Отсутствие внешних физических симптомов при раке яичников также означает, что самоконтроль затруднен [23]. В том же исследовании пациентов с раком яичников депрессия была самой высокой до лечения (25%) и во время лечения (23%) и уменьшалась после лечения (13%).Это в контексте того, что клиническая депрессия и тревожность в течение всей жизни составляют около 10 и 8%, соответственно, среди женщин в Великобритании [23, 25].

Аналогичный систематический обзор депрессии и тревожности среди пациентов с раком простаты показал, что тревожность, как правило, была самой высокой до лечения (27%) и снижалась во время лечения (15%) и после лечения (18%) [26]. Частота депрессии была относительно схожей после лечения (18%), во время лечения (15%) и до лечения (17%), причем 95% доверительные интервалы для этих оценок в значительной степени совпадали.Для справки: распространенность клинической депрессии и тревоги у мужчин старше 65 лет составляет менее 9 и 6% соответственно [26]. Систематический обзор распространенности психологического дистресса среди выживших после рака яичка показал, что примерно каждый пятый испытывал клинически значимое беспокойство по сравнению с каждым восьмым среди контрольной популяции, при этом страх рецидива снова был одной из ключевых проблем, о которых сообщалось [27]. Однако депрессия не была более распространена среди выживших после рака яичка по сравнению с населением в целом.В Шотландии было обнаружено, что распространенность депрессии наиболее высока у пациентов с раком легких (13%), за ней следуют гинекологический рак (11%), рак груди (9%), колоректальный рак (7%) и рак мочеполовой системы (6%). %) [28]. Авторы обнаружили, что депрессия более вероятна среди более молодых и социально незащищенных людей. Кроме того, 73% пациентов с депрессией не получали лечения по поводу своего психического здоровья. Необходимы дальнейшие исследования, чтобы установить факторы, которые способствуют распространению и эффективности лечения депрессии.В этом исследовании также учитывались только люди с онкологическими заболеваниями, которые посещали специализированные онкологические клиники в течение определенного периода времени, что, вероятно, исключало людей, которым был поставлен диагноз много лет назад.

Долгосрочное психологическое воздействие рака изучалось сравнительно мало. Немногочисленные исследования в этой области в основном сосредоточены на женщинах с раком груди и демонстрируют, что симптомы депрессии могут сохраняться более 5 лет после постановки диагноза, хотя распространенность тревожности не была повышена по сравнению с населением в целом [29].Систематический обзор распространенности депрессии и тревожности среди выживших в течение длительного периода времени, включая все типы, показал, что тревога была более распространена среди выживших после рака по сравнению со здоровыми людьми из контрольной группы [30]. Некоторые исследования были посвящены более молодым людям, пережившим рак, и в этой области необходимы дополнительные исследования. Репрезентативное исследование молодых людей, переживших рак, в возрасте от 15 до 39 лет в США показало, что умеренные (23% против 17%) и тяжелые (8% против 3%) психические расстройства были значительно выше у людей, живущих с раком, по крайней мере в течение 5 лет. лет после постановки диагноза по сравнению с контрольной группой [31].75 и 52% больных раком с умеренным и тяжелым дистрессом, соответственно, не разговаривали со специалистом в области психического здоровья, а стоимость лечения является потенциальным препятствием. Ограничения этого исследования включали акцент на самооценке психического расстройства, а не на клинической депрессии или тревоге, а также относительно небольшой размер выборки.

Многие исследования в этой области имеют низкую частоту ответов, недостаточную репрезентативность, основаны на небольшой выборке пациентов (часто с наиболее распространенными типами рака), из которой часто исключаются пациенты с когнитивными нарушениями и пациенты, которые слишком физически или умственно нехорошо принимать участие [32].В будущих исследованиях было бы полезно использовать административные данные о состоянии здоровья [33], например, связать воедино реестры рака, стационарные и амбулаторные записи и данные о назначениях. Также отсутствуют исследования, охватывающие население из стран с низким и средним уровнем дохода [34]. Предполагаемая распространенность коморбидных общих психических расстройств, вероятно, будет варьироваться в зависимости от изучаемой страны из-за таких факторов, как система здравоохранения и социального обеспечения. Эти факторы могут влиять на неравенство в области психического здоровья среди людей с онкологическими заболеваниями, которое мало изучалось в исследованиях.В шотландском исследовании было обнаружено, что депрессия выше в наименее благополучных группах (19%) по сравнению с наиболее благополучными (10%) [35]. Рак и коморбидная тревожность также распределялись неравномерно; в наименее благополучных группах около 12% имели оба состояния по сравнению с 7% среди наиболее благополучных [35]. В этой области необходимы дальнейшие исследования для количественной оценки, мониторинга и предотвращения неравенства среди людей, больных раком.

Следует также подчеркнуть, что психологическое воздействие рака не всегда может быть негативным, и многие люди не будут испытывать проблем с депрессией и тревогой.Переживание временного стресса, связанного с диагнозом рака, может привести к положительным психологическим изменениям в долгосрочной перспективе, в результате чего люди будут больше ценить жизнь и могут переоценить свои приоритеты [36]. Факторы, которые защищают от развития общих психических расстройств и способствуют положительному психическому здоровью людей, живущих с раком и за его пределами, заслуживают дальнейшего изучения.

Лечение и лечение депрессии и тревоги у онкологических людей

Чтобы эффективно управлять депрессией и тревогой у людей, больных раком, и лечить их, сначала необходимо выявить симптомы.Однако сообщалось о нескольких социальных и клинических препятствиях. Ключевой проблемой является нехватка времени у врача для оценки симптомов. Также может наблюдаться нормализация дистресса и приписывание соматических симптомов депрессии и тревоги раку. Пациенты могут не раскрывать психиатрические симптомы из-за стигматизации психических расстройств [37]. Скрининг на депрессию и тревогу среди больных раком также имеет ценность только в том случае, если он приводит к эффективному лечению и поддержке, которые могут улучшить исходы для пациентов.Пациенты могут неохотно обсуждать свои потребности в психическом здоровье, если они ощущают отсутствие эффективных вариантов лечения.

Существующие доказательства лечения тревожности и депрессии у онкологических больных ограничены и разного качества [38]. Обычны исследования с небольшими размерами выборки; это препятствует обнаружению значимых изменений в результатах лечения пациентов, и эти исследования часто страдают от высокого уровня отсева, что, вероятно, отражает высокое бремя симптомов и снижение выживаемости в этой популяции пациентов [39].Систематические обзоры демонстрируют преобладание исследований из Соединенных Штатов, которые включают большое количество исследований, посвященных пациентам-женщинам с раком груди [40]. Тем не менее, эти исследования демонстрируют, что психотерапия, психообразование и тренировки по релаксации могут иметь краткосрочный эффект от небольшого до среднего в плане снятия эмоционального стресса и уменьшения симптомов тревоги и депрессии, а также улучшения качества жизни, связанного со здоровьем. Доказательства фармакологического лечения депрессии антидепрессантами неоднозначны — исследований в этой области очень мало, а те, что существуют, имеют низкое качество [41].Также есть опасения по поводу потенциальных побочных эффектов антидепрессантов и лекарственного взаимодействия, которые могут повлиять на эффективность лечения рака [42].

Систематический обзор и метаанализ, посвященный когнитивно-поведенческой терапии (КПТ), показали, что она может быть эффективной в сокращении депрессии и тревожности и улучшении качества жизни у больных раком в краткосрочной перспективе, но потенциальные долгосрочные эффекты были поддерживается только для качества жизни [43]. Тем не менее, в этот метаанализ включенными участниками были в основном женщины с раком груди, и отсутствуют исследования, посвященные другим типам рака.Вероятно, что совместные вмешательства, которые предполагают партнерство между психиатрией, клинической психологией и первичной медико-санитарной помощью, под контролем менеджера по оказанию помощи, будут наиболее эффективными в ведении и лечении депрессии среди людей, больных раком [44]. Лечение должно основываться на предпочтениях пациента, а также учитывать возможные побочные эффекты [44]. В исследовании, проведенном в Великобритании, было обнаружено, что только треть пациентов с онкологическими заболеваниями и связанными с ними психологическими или эмоциональными расстройствами были готовы обратиться за помощью [45].Качественные исследования также показывают, что пациенты часто не хотят обсуждать свои чувства с медсестрами во время лечения рака [46]. Однако пациенты ценили возможность поговорить о своих эмоциях, но предпочитали выбирать, с кем и когда. Следовательно, существует необходимость в дальнейших исследованиях некоторых препятствий на пути к получению поддержки в области психического здоровья среди людей, страдающих раком и испытывающих дистресс, чтобы предотвратить проблемы в будущем.

Самоконтроль психологического дистресса у онкологических людей может быть полезным и может помочь предотвратить превращение дистресса в клиническую депрессию или тревогу.Самоуправление можно определить как: «Способность человека управлять симптомами, лечением, физическими и психосоциальными последствиями и изменениями образа жизни, присущими жизни с хроническим заболеванием. Эффективное самоуправление включает в себя способность контролировать свое состояние и влиять на когнитивные, поведенческие и эмоциональные реакции, необходимые для поддержания удовлетворительного качества жизни. Таким образом устанавливается динамичный и непрерывный процесс саморегулирования ». [47] . Исследования по самоконтролю, раку и психологическому стрессу были сосредоточены на фазе лечения с меньшим количеством исследуемых вмешательств после лечения или в конце жизни [48]. Имеются данные, позволяющие предположить, что самостоятельное преодоление психологического стресса при раке может помочь пациентам и их семьям заботиться о себе наиболее предпочтительным для них способом. Многообещающие меры самоконтроля включают образование, мониторинг, обучение и консультирование, чтобы помочь пациентам справиться с краткосрочными и долгосрочными физическими и психосоциальными последствиями рака [48].Однако недавний систематический обзор, изучающий влияние вмешательств по самоконтролю на исходы, включая качество жизни, самоэффективность и лечение симптомов (таких как психологический стресс) у выживших после рака, продемонстрировал отсутствие доказательств в поддержку какого-либо конкретного вмешательства и обнаружил, что шесть включенных вмешательств не имели устойчивости, что ставило под сомнение их долгосрочную эффективность и соотношение цены и качества [49]. Опять же, во включенных исследованиях преобладали женщины с раком груди, и только два из них касались других видов рака.

Эффективные стратегии лечения и ведения также могут отличаться в зависимости от затронутой демографической группы. В отчете CLIC (Рак и лейкемия в детстве) Сарджент, в котором было опрошено 146 молодых людей, больных раком, поддержание связи с друзьями и семьей, общение с другими людьми с аналогичным опытом и доступ к Интернету в больнице помогли сохранить психическое здоровье во время лечение рака [50]. Из тех молодых людей, которые отметили, что им было бы полезно поговорить с другими людьми с похожим опытом, 60% сказали, что они предпочли бы сделать это в Интернете.Молодые люди также сообщили, что доступные услуги не предназначены для оказания помощи лицам в возрасте до 18 лет или эмоциональным последствиям рака. Кроме того, те, кто обращался за услугами, отметили отсутствие подходящей долгосрочной эмоциональной поддержки. Чуть более 40% молодых людей, принявших участие, не имели доступа к поддержке в связи с их психическим здоровьем.

Очевидно, что необходим более индивидуальный подход к поддержанию психологического здоровья людей, больных раком [51]. Некоторые люди могут не хотеть или не нуждаться в поддержке или лечении, другие смогут справиться самостоятельно, а у некоторых могут быть более сложные потребности, требующие более интенсивного наблюдения и поддержки.При постановке диагноза необходимо учитывать психологическое здоровье пациентов, а также их физическое здоровье и источники предлагаемой поддержки. Потребности и симптомы также могут измениться со временем. Оценка более современных индивидуальных подходов к последующему уходу, которые были приняты в нескольких регионах, включая Англию и Северную Ирландию [51], необходима для понимания роли, которую они могут играть в предотвращении долгосрочной депрессии и тревоги среди выживших после рака.

Ключевым препятствием, влияющим на прогресс исследований в этой области, является финансирование [52].В Великобритании деньги, потраченные на исследования биологии рака, более чем в пять раз были потрачены на «Контроль за раком, выживаемость и результаты» в течение 2017/18 гг. [53]. Исследования психического здоровья и благополучия людей, живущих с онкологическими заболеваниями и не страдающими онкологическими заболеваниями, вероятно, будут лишь небольшой частью этого. В этой области срочно необходимы исследования, поскольку все больше людей переживают рак, а риск некоторых видов рака, таких как множественная миелома и колоректальный рак, возрастает в более молодых когортах [54]. Долгосрочные (те, которые начинаются во время лечения и продолжаются после) и поздние эффекты лечения рака (те, которые начинаются после завершения лечения), такие как вторичный рак, бесплодие, хроническая боль и бессонница, могут повлиять на психическое благополучие выжившие после рака, потенциально способствующие депрессии и тревоге [6].Национальный институт исследований рака (NCRI) в Великобритании также недавно выделил исследования краткосрочных и долгосрочных психологических последствий рака и его лечения в качестве ключевого приоритета после опросов более 3500 пациентов, лиц, осуществляющих уход, и медицинских и социальных специалисты по уходу [55].

Онкологические больные тоже нуждаются в эмоциональной помощи

& lt; div & gt; & lt; img src = «// pixel.quantserve.com/pixel/p—fNMfP5NAgdpp.gif» border = «0» alt = «Quantcast» / & gt; & lt; / div & gt;

Помимо физических проблем, связанных с лечением, больные раком также совершают эмоциональное путешествие.

Страх, беспокойство и депрессия могут возникнуть при борьбе с побочными эффектами химиотерапии и облучения. Вот почему важно учитывать, как пациент справляется, в дополнение к тому, как он или она чувствует себя физически.

Согласно Cure.com, первоначальной реакцией на диагноз рака часто бывает шок и недоверие, за которым следует период дистресса, характеризующийся смешанными симптомами тревоги, гнева и депрессии. Однако чувство безнадежности и вины или ощущение застревания на одной из вышеперечисленных стадий могут указывать на более серьезный стресс.

Национальный институт рака утверждает, что от 15 до 25 процентов больных раком страдают депрессией. Это состояние обычно вызывается стрессом от лечения, беспокойством о членах семьи и страхом перед неизвестным.

Исследователи

NCI обнаружили, что большая депрессия поражает примерно 25 процентов пациентов, и ее следует диагностировать и лечить, «потому что они влияют на качество жизни». В худшем случае больные раком подвергаются более высокому риску совершения самоубийства.

Факторы риска, которые способствуют депрессии у онкологических больных, включают плохо контролируемую боль, более поздние стадии заболевания, усиление нарушений и некоторые лекарства, которые, как известно, усиливают эмоции, такие как кортикостероиды.

В большинстве случаев, по данным Американского онкологического общества, больные раком имеют определенный уровень страха и беспокойства. Очевидно, это происходит сначала, когда они узнают о своем диагнозе.

Процесс обращения к врачу, анализов и лечения также вызывает опасения.Они также боятся неконтролируемой боли, своей смертности и того, как заботиться о других членах семьи, если они не могут их обеспечить.

Когда больной раком чувствует себя подавленным всем этим, лучше всего обратиться за помощью. Хотя больше лекарств может быть последним, чего хочет больной раком, некоторые антидепрессанты могут принести облегчение. То же самое можно сделать и за консультацией специалиста по психическому здоровью, который может помочь пациенту разобраться в его или ее чувствах.

По данным Американского онкологического общества, вот еще несколько способов помочь:

• Поощряйте, но не заставляйте пациента говорить.
• Поделитесь чувствами и страхами, которые могут быть у вас или у тревожного человека.
• Внимательно прислушивайтесь к чувствам пациента. Предлагайте поддержку, но не отрицайте и не сбрасывайте со счетов чувства.
• Напомните им, что грусть и разочарование — это нормально.
• Получите помощь через консультации и / или группы поддержки.
• Поощряйте пациента использовать медитацию, молитву или другие виды духовной поддержки, если это помогает.
• Попросите пациента попробовать упражнения на глубокое дыхание и расслабление, например йогу.
• Включите упражнения в повседневную жизнь пациента.

Навигаторы для больных раком также могут помочь снять часть стресса, особенно когда дело касается неизвестного. У них есть опыт предоставления важной информации и предоставления пациенту ресурсов, необходимых ему во время лечения.

Эти специалисты в области здравоохранения обучены выслушивать пациентов, изучать их потребности и разрабатывать план действий для своих пациентов. Они могут помочь с транспортировкой к месту лечения, ресурсами по обезболиванию, группами поддержки и домашним уходом.